– Всё чудесно, – шепнула напоследок, поворачиваясь к старцу в бело-золотых одеяниях. – Не волнуйся так.

– Шадари и гости этого славного ритуала! – разорвал тишину строгий голос жреца. – Сегодня мы все собрались здесь, чтобы…

– Не надо говорить, – остановил Кевин старца. – Простите, Верховный. Я ошибся. Проведите ритуал, как должно.

Незримый с облегчением выдохнул, опуская руки, поднятые до этого вверх на манер святых отцов, проповедующих католицизм на Земле.

– Я рад, что вы передумали, Ваша Светлость.

Жрец незаметно шевельнул указательным пальцем, и от стен храма отделились девять худых фигурок.

Наши гости встали, как по команде, соединили ладони на уровне груди, будто в молитвенном жесте, и опустили глаза в пол. Видимо, ритуал единения – это таинство, на котором не положено присутствовать никому, кроме жениха и невесты. Кевин так старался мне угодить, что чуть не нарушил установленные временем традиции драконов.

Я улыбнулась, осторожно сжав пальцы теперь уже своего жениха. Было видно, как Кевин корит сейчас себя за это. Хотелось успокоить его, избавить от внутренних терзаний.

– Люблю тебя…

Кевин не успел отреагировать.

Секунда, и под куполом храма полетел однотонный звук неопознаваемого мною инструмента. Что-то среднее между калимба и обычным камертоном.

Дрожь побежала по телу. Я широко распахнула глаза и крепче сжала руку Кевина.

Вдох-выдох… как будто в ожидании чего-то воистину высокого.

Девять фигур в белых капюшонах возвели руки ввысь и мягко запели, осторожно, ласково. Даже сердце ёкнуло. Мне выпала честь услышать просто невероятное исполнение ритуального песнопения на древнем языке Уграса, который к слову был бы более уместен в храме Всеединого. Его уже мало кто понимал из ныне живущих. Никто… кроме иномирян, которых портальное перемещение наделило пониманием всех языков нового мира.

Пел один певчий. О душе, любви, о жизни и смерти, и вечной борьбе между ними.

Слушая тенора, хотелось плакать. Своим пением он что-то будил во мне. Что-то, чему я не в силах дать определение, потому что боюсь обидеть высшую силу под сводами этого храма.

Вдруг голос тенора оборвался.

Мурашки тут же толпой побежали по моим рукам. Я затаила дыхание…

А потом грянуло восхитительное многоголосье. Низкие и высокие мужские голоса сплелись в идеальное звучание, поражая чистотой и наполненностью силы.

Магия вспыхнула в пространстве и закружилась разноцветными искорками вокруг нас.