Новая волна мурашек побежала по коже.

Я подняла взгляд на Кевина.

«Мой принц в белом мундире, – прерывисто выдохнула. – Теперь всё идеально!»

Я утонула в нежном омуте фиолетовых глаз, в мягких чертах родной улыбки.

Незримый наклонился над чашей и кубком зачерпнул жидкость золотистого цвета.

Кевин молча взял протянутый кубок и в несколько глотков ополовинил его. После протянул мне.

– До конца, – шепнул одними губами, чтобы не мешать волшебному пению жрецов.

Я пила и плакала, счастливая, как никогда.

Искорки всех земных стихий ярко мерцали в воздухе, поднимаясь к куполу.

Кевин забрал у меня чашу и вернул её Незримому.

Жрец громко прочитал какое-то заклинание, на пике затянувших свою партию певчих, и искорки взорвались золотым дождём, осыпая благодатью магии всех присутствующих в храме.

Кто-то на первых рядах громко всхлипнул. Кажется, это была Таис. Гормоны! Но даже не учитывая этого, происходящее вызывало один благоговейный трепет.

Музыка медленно затихла, певчие отошли обратно к стене, осенив себя знаком своей веры, а Незримый благостно улыбнулся:

– Теперь вы – муж и жена. Да продляться ваши дни на долгие века, да прибудет с вами любовь и согласие!

Кевин осторожно нагнулся и невинно поцеловал меня, едва коснувшись губ. Таковы были поцелуи драконов, пока мои соотечественницы не научили некоторых из них «плохому».

Кей отстранился и хитро усмехнулся, словно обещая поцеловать как следует чуть позже.

– Будете воздавать предкам, как хотели? Или тоже передумали? – спросил Незримый, когда наши гости медленно потянулись к выходу из храма.

Кевин моментально посерьёзнел.

– Нет. Не передумал. Но не предкам я хотел воздать… Милая, – Хильсадар посмотрел на меня с тревогой на лице. – Ты прости меня, что ненароком напомнил тебе о… ну, ты поняла. Я – дурак. Стремился сделать наше венчание идеальным и…

– Не вини себя, – остановила путаные слова без того дёрганного Кея. – Я поняла, но… не хочу больше держаться за земные воспоминания. Я отпустила прошлое. Теперь живу здесь и сейчас… с тобой.