С верхних этажей уже сняли всех жильцов. Благо их было не так много! Середина недели, да ещё и самый разгар рабочего дня! А вот на третьем этаже под завалами стонали и плакали… волосы шевелились на затылке.

Успокаивало только то, что мои ребятки уже разобрали завалы над основными входами в квартиры третьего этажа. Неблагонадёжные конструкции, представляющие собой потенциальную опасность ввиду возможного внезапного обрушения, были укреплены специальными приспособлениями. А местонахождения людей уже выявили тепловизорами. Теперь всё зависело только от того самого бесценного времени!

– Эмма… – коснулся моей руки наш великан Митя. – Не могу добраться в тот угол, чтобы поставить распорку. Он один остался неукреплённым. Очень надо… Там девочка… под завалами, слышишь?

– Хорошо. Давай. – Я кивнула, пряча фотоаппарат под спецовку.

– Только как поставишь, сразу возвращайся! Поняла? – Митя сжал в кулаке распорку, строго заглядывая в мои глаза.

– Поняла, Мить. Не волнуйся! – забрав железяки, полезла в разрушенную, как после бомбёжки, комнату.

Пробираться сквозь завалы было трудно, но я превозмогала тяготы спасательной работы ради живой души. Ради самой жизни!

Подобравшись ближе, расположила распорку, как меня учили.

Повернулась в сторону тоскливого плача. Он так сжимал сердце… Как будто кто-то котёнка мучает.

– Эй? Ты где?

– Тётя? – всхлипнул ребёнок. – Я тут, тётя… помоги… Спаси меня…

Я не смогла вернуться, как обещала.

Как можно, когда кто-то так жалобно просит помощи?!

Подтянувшись к плите, которой прибило ребёнка, увидела голубые заплаканные глаза девочки двенадцати лет.

– Привет, солнце.

– Привет, тётя… – сквозь глухие рыдания с трудом выдавила девочка.

Осмотревшись, поняла, что только домкрат поможет мне сдвинуть плиту.

Оглянувшись на распорку, задумалась.

– Малышка… ты двигаться можешь?

«Стоп! Так нельзя!»