Я никак не могла успокоиться. Часто дышала, переживая свою очередную утрату, категорически отказываясь её принимать.

– Господин, – прошептала Сильвия, коснувшись рукава Мордреда, крепко стиснувшего челюсти, когда его взгляд упал на застывшего на земле Злобика. – Господин?

Генерал посмотрел на свою помощницу и тяжело вздохнул.

– Что?

– Позвольте мне быть рядом с вами…

– Ты всегда рядом, Силь, – ледяной дракон выдавил из себя вымученную улыбку и бережно коснулся лица иной.

Девушка выдохнула с облегчением… и опустилась на колени.

Её громкий чёткий голос разлетелся по всей арене:

– Я сдаюсь!

Магия необычного белого цвета вспыхнула, как будто сам Источник признал порыв Сильвии отступить.

Недолго думая, я приподняла платье, тоже собираясь бухнуться на колени. Но уж очень ноги дрожали. Чтобы не упасть, я схватилась за бордюр арены рукой, снова проходя сквозь грань временного купола. Открыла рот, набирая воздуха в лёгкие, чтобы повторить за иной, но слова застряли у меня в горле.

Я видела магию! Драконов! Не полноценных, которые в звериной ипостаси, а тех, которые нежатся в резерве мага, изредка поднимая взгляд на происходящее!

Белые пульсирующие фигуры в районе солнечного сплетения. Шарики. Души – вот так говорит о них Писание о Всеедином и его демиургах!

Но не это главное!

Душа Злобика была ещё тут. Она металась, не находя выхода. Белые тонкие нити, которые шли от маленькой души Злоба и к Альвии, и к Эрику, и даже ко мне… и десятку других людей Уграса, находящихся за пределами арены, не позволяли душе Грегори уйти.

– Что за… – Лицо у Мордреда вытянулось, когда его взгляд случайно зацепился за меня. – Что…

– Рыжая… – охнул Эрик, с трудом отворачиваясь от тела мёртвого кота. – Что с тобой? Откуда у тебя руны древних на теле?

Моргнув, я проследила за взглядами четвёрки победителей и Силь.

Они были правы!

Начиная от запястья, которое лежало на бордюре, по моей руке тянулась вязь каких-то символов. Светло-голубых, светящихся. Они бежали по коже вверх. Кажется, даже на сумели отразиться на лице, иначе почему двуипостасные так странно пялились мне в глаза?