Сотрудник архива долго изучал украшение, затем удовлетворительно кивнул.

— Прошу, миледи, — он протянул мне три свитка, которые я развернула, увидев свою подпись и печати д’Арлейн.

А после я замерла.

Мне вдруг показалось, что все смотрят на меня, особенно после того, как архивариус назвал меня «миледи».

И вскоре все поймут, что я не умею читать.

Почему-то это особенно унижало меня, хотя большинство простолюдинов были неграмотными.

— Можете сказать, что здесь написано? — спросила я, притворно устало потерев глаза.

Мужчина прищурился, словно что-то заподозрил — вероятно, большинство людей не просят читать документы вслух.

— В этом документе указано, что миледи Талира д’Арлейн передает свое содержание в казну баронства д’Арлейн для нужд поместья и всех, кто в нём проживает.

Меня охватило желание выругаться, но я сдержалась. Я вспомнила, как подписывала эти бумаги в присутствии мужа. Он показывал, где поставить подпись, и я, как полная идиотка, все подписала, стесняясь признаться в своей неграмотности.

Отчаянно желая понравиться.

Кайрос уверял меня, что обо мне позаботятся, что у меня не будет причин для беспокойства. Он говорил, что всё необходимое для моего комфорта будет сразу же выполнено, достаточно просто попросить.

И я ведь попросила, в первый же день, когда он уехал.

Когда я попыталась узнать, где он, мне сказали, что кроткая жена должна доверять мужу и не задавать лишних вопросов. Когда попросила оставить меня в покоях баронессы, ответили, что по распоряжению мужа все крыло закрывается до его возвращения, чтобы уберечь имущество. Когда я попросила выдать те немногие наряды, которые были подготовлены перед свадьбой и отправились со мной из поместья отца, мне ответили, что ключ к сундуку, к сожалению, потерян, но они сделают всё возможное, чтобы его найти.

Но позже я увидела часть этих нарядов на Ариадне: к юбкам был пришит другой корсет, отдельные платья были расширены, к ним добавлены новые ленты, а рукава изменены. Когда я осмелилась спросить об этом, мне ответили с наигранным удивлением, а затем с оскорблёнными лицами спросили, пытаюсь ли я их в чём-то обвинить.

Тогда я ещё надеялась наладить отношения с родственниками мужа. Утешала себя мыслью, что, возможно, мне просто показалось.

— Что находится во втором документе? — хрипло спросила я.

Глаза архивариуса на миг выразили понимание, но он предпочёл не задавать лишних вопросов. Очевидно, за годы работы в архиве ему доводилось видеть немало.

— Перечень приданого миледи Талиры Керьи, переданного роду д’Арлейн.

В принципе, в этом документе не было ничего необычного. Я помнила, как несколько сундуков сопровождали меня в поместье мужа, и как моя мачеха, Исмельда Керьи, тщательно осматривала их содержимое. Она выглядела вполне удовлетворённой, значит, для неё это не представляло особой ценности. Но всё же… я подозревала, что здесь что-то не так.