Кайрос провёл своими большими, широкими ладонями по её плечам, опускаясь ниже, к талии, и наконец решил — пора. Наклонившись, он коснулся ледяной кожи её шеи горячими губами, сначала нежно, потом всё страстнее, пробуя её на вкус горячим языком, намереваясь перейти на лицо, на розовые губы, пока она всё так же мелко дрожала.

— Тали, всё будет хорошо, между нами...

— Нет… Нет!

Внезапно он ощутил резкий удар в грудь — пусть и с близкого расстояния, но вполне ощутимый.

Рассмеявшись, он нежно поцеловал её в ухо, обнимая крепче, ощущая через одежду упругие небольшие груди, всё больше заводясь от мысли о том, что между ними произойдёт совсем скоро.

— Маленькая воительница. Ты не из тех, кто притворно смущается, правда? Именно это мне в тебе и нравится.

Его рука коснулась её толстой косы, и только сейчас он заметил, что в неё что-то вплетено…

Красные ленты?

— Нет! Не прикасайся ко мне! — её руки, скованные в перчатки, оттолкнули его с неожиданной силой, отбрасывая на несколько шагов. И тогда он впервые за последнее время посмотрел на лицо своей жены.

Здоровый румянец сошёл с её щёк, а глаза метались, как у загнанного зверя, тяжело дышащего. Её всё так же мелко трясло, но она не позволяла себе съёжиться; напротив, с хрустом выпрямилась во весь свой небольшой рост, будто не желая показывать слабости.

Но Кайрос видел…

Она боялась. Боялась и отвергала его прикосновения, именно от этого была так напряжена, именно поэтому её трясло, а вовсе не от влюблённого волнения.

— Тали…

— Меня. Зовут. Талира! — рявкнула она, но Кайрос только покачал головой — он не позволит возводить между ними глупые границы.

— Мы просто поговорим, и ты вновь привыкнешь к моим рукам, как было до…

Дверь неожиданно громко распахнулась, ударившись о противоположную стену, и в комнату влетела смуглая, смутно знакомая Кайросу симпатичная девица. Увидев его в спальне своей хозяйки, её глаза округлились, но, собравшись, она выпалила:

— Тали! Там на заставе… Ты срочно нужна!

***

Талира молча ушла, оставив Кайроса наедине с его мыслями. Возбуждение, вызванное близостью жены и мыслями о скором единении, постепенно утихло. Он всё яснее понимал: ночи любви сегодня, скорее всего, не будет. Слишком напряжённой казалась Талира, её тело отталкивало его.

А ведь полтора года назад всё было иначе.