Дети не знали концепта рабства. Когда они спрашивали об этом сотрудников центра, те снисходительно объясняли, что аборигены севера живут как дикари, даже «по меркам этой планеты». Означало ли это, что другие аборигены живут лучше? Те, кто не обитает на севере?

Подростки мечтали узнать, что значит жить нормальной жизнью, пусть даже жизнью так называемых варваров. Но вместо этого их дни проходили в стерильных лабораториях, где люди в белых халатах, которые приходили откуда-то извне, которые, возможно, даже жили жизнью нормальных людей, ставили на них эксперименты.

— Это для вашего же блага, — говорили они. — Иначе полукровкам не выжить.

А с этими опытами выжить? Судя по обрывкам разговоров, они были далеко не первыми, кто подвергался подобным экспериментам, но результаты до сих пор оставались удручающими.

— Кто наши родители? — однажды спросил мужчину в белом халате подросток. Сотрудник проявил редкую в этом месте человечность: его лицо дрогнуло, он нахмурился, но затем потрепал мальчишку по голове.

Тот резко, с явным раздражением, отстранился, глядя на работника центра своими тёмными, почти чёрными глазами.

— Они сами отдали вас, Райлен. Они понимали, что иначе вы не выживете.

— Разве это жизнь?! Каждый день вы что-то с нами делаете: колите, усыпляете, разделяете, причиняете боль! И ничего не объясняете! Я хочу нормальную жизнь, семью, дом, скот — как у обычных людей!

— Успокойся! Мы хотим того же для вас, но сначала должны убедиться, что вы сможете выжить!

— Сколько лет вы это говорите?! Мы ни разу не выходили наружу! Эдворн сказал, что у нас нет никаких навыков, чтобы выжить там, что мы просто погибнем, потому что всю жизнь сидим тут! У нас нет поддержки ни одного из кланов, нас сразу захватят в рабство!

— Тебе не нужна будет поддержка кланов! Ты выйдешь и будешь сильнее всех остальных, тебе не понадобятся их навыки выживания!

— Ложь! — взорвался Райлен, толкая мужчину в грудь. Тот отступил на шаг. — У вас ничего не вышло! Сколько лет существует этот центр?! Где остальные дети? Где Дани? Я слышал её крики!

— Эва! — мужчина в белом халате позвал лаборантку.

Женщина действовала хладнокровно и ловко: инъектор, воткнутый в плечо подростка, с тихим шипением выпустил дозу успокоительного. Райлен рухнул на полированный пол с грохотом; синяки от падения наверняка добавятся к уже имеющимся.

— Он становится всё более несдержанным. И растёт. Нам нужно пересмотреть оценку риска и уровень контроля, — пробормотал мужчина, потирая шею.

— Думаю, это гормоны, — отозвалась Эва. — Нужно разделить его с Дэйнеллой. В этом возрасте они...