– Кому сказал, заткнись! – Голос Иштвана прорезал пространство. – Вы оба были для меня досадной помехой. И теперь мне нет нужды притворяться хорошим.

Иваненко и его дочь надменно посмотрели друг на друга, и я поняла, что чаша весов перевешена на другую сторону.

– Я не обязан стоять здесь и терпеть такое неуважение. – Лазарь нахмурился, его черты лица исказились от ярости.

– О, ты обязан, и ты будешь, Александр. – От Иштвана веяло силой. В каждом его слове, сказанном тем мужчинам, звучало превосходством. Казалось, он испытывал облегчение от того, что наконец-то смог прекратить рассыпаться в любезностях перед ними. – Все изменилось.

Трекер достал что-то из сумки, выставляя его на всеобщее обозрение.

Мой мир рухнул, и кислород покинул мои легкие.

В руках он держал ящик, опаленный и обожженный по углам и на крышке. Я узнала каждую отметину, как если бы она была вытатуирована на моей коже. Я знала, что он у них, чувствовала это в глубине души, но своими собственными глазами видеть, как Трекер передает нектар Иштвану… Реальность обрушилась на меня, подобно цунами. Ужас захлестнул и поглотил меня целиком. Возможности спастись не было. Восприятие времени и пространства исчезло, а я не могла поверить в происходящие.

Иштван заполучил нектар.

Он приказал своим людям пойти и забрать его, а все потому, что я доверилась не тому человеку. Один из самых мощных артефактов в мире теперь находился в руках самовлюбленного, психованного, злобного ублюдка из-за меня.

– Что это? – прохрипел Леон. Соня стояла неподвижно, не сводя глаз с ящика. – С меня хватит твоих игр, Маркос. – Леон повернулся к выходу. Серджиу хлопнул отца по руке, чтобы последовать за Леоном, но Лазарь остановил его, покачав головой.

– Еще один шаг, Леон, и он станет для тебя последним, – сказал Иштван, глядя на коробку в руках Трекера.

Леон свел брови, оглядывая остальных присутствующих на балконе, словно говоря: «Вы собираетесь с этим мириться?» Но никто не двигался, как будто они чувствовали то, что заполучил Иштван, ощущали магию, и неважно, были они людьми или нет.

– Это просто смешно!

– В кои-то веки заткнись и послушай, прежде чем открывать свой рот, – прошипела Соня с раздражением и отвращением на лице. Видимо, она тоже покончила с ним любезничать.

Леон замер, пораженный ее реакцией, и посмотрел на напряженные фигуры Лазаря и Сони.

Но они больше не имели для меня значения: все, что я видела – это предмет в руках Иштвана.

Я чувствовала, как он взывает ко мне. Чувство собственничества, когда кто-то считает, что может забрать часть тебя, казалось мне оскорбительным и гадким. Сила струилась из коробки, барабанный бой стучал в унисон моему пульсу. Нектар хотел, чтобы я забрала его назад. Получила то, что принадлежит мне по праву. Это выходило за рамки собственности – магия, значимая только для меня одной. Я прерывисто дышала, а сквозь стиснутые зубы прорывалось рычание. Я больше никого не видела, ничего не чувствовала.