– Вы больше не злитесь на нее?

– Мы пришли к… временному согласию. Сейчас я понимаю ее лучше, чем тогда. Я очень сожалею о ее сестре. По мнению Фокса, ей больше нельзя доверять. Он боится, что Тьма выжидает подходящего момента, когда можно будет снова вступить в свои права и найти новую жертву. Он не желает ей смерти, но не видит другого выхода.

– Я же сам думаю иначе. Она воскресила моего кузена из мертвых. Такое мастерство серебряного сердца ни одна Темная аша не показывала. Уже за одно это она заслуживает моей бесконечной благодарности. Она любит Калена – неистово, всецело. А потому я разделяю ее страдания. Если у нее получится обрести сердце сумрака, если она найдет способ вырвать из себя Тьму, то я буду молиться за ее успех.

Король позволил себе улыбнуться: улыбка – мрачная, но полная обещания – точно каллиграфией украсила его лицо.

– В конце концов, кто лучше поймет братоубийцу, как не другой братоубийца?

19

19

Ко всеобщему облегчению, ни у одного из одалийцев не обнаружились признаки Обречения.

– Как хорошо, что мы вовремя добрались до них и сумели предупредить, – спокойно заметила я, проверяя последнего из солдат. – Я бы не простила себе, если бы Канс заболел.

Халад вздохнул:

– Тия, Канс точно так же жалеет о содеянном, как и ты.

– Довольно странный способ это показать. Он даже не смотрит на меня.

– В этих вопросах он немного неопытен. Обычно Канс редко выходит из себя. И подобное проявление злости с его стороны означает только одно: вы с Каленом очень ему дороги. Просто дай ему время.

В эту минуту мы подошли к одной из двух палаток, где Кален и Халад уже сложили свои вещи. Мы с Лик должны были занять соседний шатер. Она уже ждала меня у входа и, откашлявшись, произнесла: