Она с любовью коснулась его лица, и он крепче сжал ее руки.
Она с любовью коснулась его лица, и он крепче сжал ее руки.
– Я пойду с тобой. – Он плакал, уткнувшись в ее невредимое плечо. – Не проси меня остаться. Ты больше не можешь мне приказывать, Тия. Ты не можешь пойти на это без меня. Мы так долго были вместе. Ты подарила мне новую жизнь, так позволь мне посвятить ее прощению. Позволь загладить свою вину. Прошу тебя. Я не могу… Тия, не могу…
– Я пойду с тобой. – Он плакал, уткнувшись в ее невредимое плечо. – Не проси меня остаться. Ты больше не можешь мне приказывать, Тия. Ты не можешь пойти на это без меня. Мы так долго были вместе. Ты подарила мне новую жизнь, так позволь мне посвятить ее прощению. Позволь загладить свою вину. Прошу тебя. Я не могу… Тия, не могу…
– Фокс, – ее голос был полон нежности и ласки. – Отпусти меня.
– Фокс, – ее голос был полон нежности и ласки. – Отпусти меня.
Он застыл.
Он застыл.
– Инесса возненавидит меня. – Она прижалась в поцелуе к его перекошенному горем лицу. – А я возненавижу себя. Я люблю тебя, Фокс. И если ты хочешь доказать мне свою любовь, проживай каждый день, наполняя его смыслом. Где бы я ни была, мы с Каленом будем присматривать за тобой.
– Инесса возненавидит меня. – Она прижалась в поцелуе к его перекошенному горем лицу. – А я возненавижу себя. Я люблю тебя, Фокс. И если ты хочешь доказать мне свою любовь, проживай каждый день, наполняя его смыслом. Где бы я ни была, мы с Каленом будем присматривать за тобой.
Лорд Кален протянул ей руку.
Лорд Кален протянул ей руку.
– Ты готова, любимая?
– Ты готова, любимая?
Ее улыбка была ослепительна.
Ее улыбка была ослепительна.
– Всегда.
– Всегда.
Ази приблизился к ним и заботливо прижался к аше тремя своими головами. Он так же, как и она, умирал. Они все умирали: обнажались их кости, текла кровь; но все семь великих чудовищ, изувеченные Безликой, казались спокойными, когда отправлялись в свой последний путь.
приблизился к ним и заботливо прижался к аше тремя своими головами. Он так же, как и она, умирал. Они все умирали: обнажались их кости, текла кровь; но все семь великих чудовищ, изувеченные Безликой, казались спокойными, когда отправлялись в свой последний путь.