– Я могу дать тебе все, чего ты когда-либо хотела, – продолжил смотрящий. Тавия отвернулась от него – лишь для того, чтобы обнаружить перед собой Уэсли.

– Прими его руку, Тавия.

Она и не осознавала, что Уэсли все еще здесь. Сейчас юноша казался таким высоким по сравнению с ней! Словно настоящий взрослый.

– Я не должна снова идти с ним, – возразила Тавия.

– Нет, должна.

Тавия яростно замотала головой.

Ей просто хотелось убежать отсюда как можно скорее. Так быстро, как смогут нести ее маленькие слабые ноги.

Быстрее, быстрее, пока прежний смотрящий снова не втянул девушку во все это и не сделал той, которая разрушает чужие жизни.

Желудок Тавии урчал от голода.

– Ты не можешь осуждать меня за то, что я хочу изменить все.

Улыбка Уэсли была мягкой и печальной – он очень редко так улыбался.

– Я не осуждаю тебя, Тавия.

Рука его дрогнула, как будто юноша хотел вытереть слезу с ее щеки. Однако он не предпринял попытки. Тавия была этому рада. Если бы Уэсли прикоснулся к ней, девушка могла бы не выдержать.

– Это игра, – продолжил Уэсли. – Ты же слышала, что сказали нам Арджун и Саксони. Это место просто использует наше желание исправить ошибки.

Уэсли взглянул на прежнего смотрящего – на человека, которого убил юноша и занял его место. Глаза парня сузились, как будто он хотел бы оказаться неправым. Словно Уэсли желал, чтобы Тавия убежала.

– Если ты не примешь его руку, то можешь застрять в этом мире грез до конца жизни – или даже навсегда.

Тавия облизала потрескавшиеся губы. Она ощутила вкус крови. Это лишь усилило муки голода.

Ей казалось, что жить в грезах не так уж плохо. Тавия желала стереть из памяти все свои ужасные поступки; каждый флакон магии, который она продала, не думая о последствиях; о том, сколько вреда это принесет. И может быть – может быть! – в мире грез ее мама останется жива. Тавия сможет снова увидеть ее.

– Я знаю, что ты хочешь вернуться в прошлое, но жизнь не допускает этого, – сказал Уэсли. – Я понимаю, каково это: обагрить свои руки кровью и отчаянно желать смыть ее.

Сердце Тавии гулко стукнуло невпопад. Она никогда не слышала, чтобы Уэсли говорил об ответственности, а тем более о сожалениях.