– Ты немало потрудился, чтобы удостовериться в своей безопасности, – парировал он.

Эшвуд подался вперед. Его улыбка была подобна пятну во тьме.

– Но ты никогда не относился к тем, кто слушается приказов.

– И ты привез нам подарок, – добавила Зекия.

Саксони так и стояла на коленях. Ее глаза наполнились слезами, когда Зекия направилась к сестре. На ее руке надето кольцо – копия того, что носил на пальце Уэсли: печать Главы, какая имелась у всех смотрящих. Только Зекия не являлась смотрящим. Ее кольцо не черное. Оно было таким же огненно-ярким, как глаза Мастерицы.

Знак верной союзницы.

– Я должна была защитить тебя, – выговорила Саксони. – Я должна была прийти раньше.

– Встань, сестра. Если часто падать на колени, то так и останешься на коленях навсегда.

Это звучало совсем не похоже на ту девушку, которую знал Уэсли.

Время – самый большой мерзавец в мире. Оно делает из некоторых людей дураков, а из тех, с кем они расстались, – чудовищ.

– Мы думали, ты покинула нас, – сказала Саксони. – Я и не знала, что тебя захватили, пока…

– Меня не захватили, – поправила ее Зекия. – Я действительно ушла.

Эшвуд откинулся на спинку кресла, положив руки на тени-подлокотники.

– Она предложила свою жизнь, чтобы мой мальчик мог сохранить свою.

От извращенно-отцовского тона Эшвуда Уэсли внутренне сжался. Именно о случившемся с Зекией юноша сожалел больше всего. Он совершил убийство, чтобы получить свою должность. Но то, что Уэсли предал ее, казалось ему худшим деянием. Ведь девушка верила, что он не настолько плох.

Величайшим талантом Уэсли было разочаровывать людей, которые верили ему и в него. Все это время смотрящий считал, будто ее голос – наказание за это. Уэсли считал, что ее призрак преследует его, дабы он никогда больше не совершил подобной ошибки. Но Зекия не была мертва. Девушка преследовала его, пребывая в этом замке во плоти и крови. Пытаясь столкнуть юношу еще дальше во тьму.

– Она не знает, кто такой смотрящий Крейдже, – сказала Саксони.

Зекия посмотрела прямо на Уэсли и скривила губы.

– Когда я познакомилась с ним, он не был смотрящим чего бы то ни было.

– Она – та девушка из твоего сожаления, – произнесла Тавия, как будто только сейчас узнав ее. – Та Мастерица, которую ты принес в жертву Главе, чтобы стать смотрящим.