– Я тебе не верю. Ты его обманула.

– Она не лжет.

Услышав, что Элара соглашается со мной, я чуть не задыхаюсь.

– Наш сын всегда мечтал о переменах, – продолжает она, не сводя взгляда с Мэйвена. Кажется, ей страшно. – Он еще мальчик, Тиберий.

«Спаси его!» – мысленно кричу я. Она должна услышать меня. Должна.

Стоя рядом со мной, Мэйвен втягивает воздух в ожидании приговора.

Тиберий смотрит в пол – он прекрасно знает законы, но Кэлу хватает сил, чтобы выдержать взгляд брата. Не сомневаюсь, он вспоминает их общее прошлое. Пламя и тень. Одно не может существовать без другого.

После долгого, горячего, удушающего молчания король кладет руку на плечо Кэла. Он покачивает головой, и по щекам, скрываясь в бороде, катятся слезы.

– Мальчик он или нет, но Мэйвен совершил убийство. Вместе с этой… этой змеей, – он указывает дрожащим пальцем на меня, – он совершил тяжкие преступления против своего рода. Против меня, против тебя. Против короны.

– Отец… – Кэл быстро становится между королем и нами. – Он твой сын. Должен быть другой способ.

Тиберий замирает, а затем отстраняет сына и вновь становится королем. Быстрым движением руки он вытирает слезы.

– Когда ты наденешь корону, то поймешь.

Глаза королевы щурятся, превращаясь в синие щелки. «Глаза у нее такие же, как у Мэйвена».

– Этого, к счастью, никогда не произойдет, – напрямик говорит она.

– Что? – Тиберий поворачивается к жене и вдруг словно застывает на месте.

Я уже видела это раньше. Давным-давно, на арене, когда шепот побил сильнорука. Элара однажды проделала это и со мной, превратив меня в марионетку. И вновь она держит ниточки.

– Элара, что ты творишь? – шипит король сквозь стиснутые зубы.

Я не слышу ответа, он звучит в голове Тиберия. И, очевидно, не нравится ему.

– Нет! – кричит он, когда королева заставляет его опуститься на колени.

Кэл напрягается, его кулаки вспыхивают пламенем, но Элара вскидывает руку, враз остановив пасынка. «Она управляет ими обоими».