Ларкин прочистил горло.

– Нам лучше войти.

– Да, так будет лучше, – поддержала Фрейя, не выпуская мужчину из объятий. Он медлил еще некоторое время, но потом отпустил ее. Фрейя тут же ощутила, как ей не хватает его близости, которой она так долго желала.

Хранитель отступил на шаг, давая ей возможность войти. Его комната была маленькой и обшарпанной, с покосившимися потолочными балками, пыльным полом и дырами в стенах, сквозь которые свистел ледяной ветер. Но Фрейе это было безразлично, как никогда прежде. Ее глаза смотрели только на Ларкина и видели только его. Мужчина отложил в сторону кинжал, который все это время держал в руке. Потом он снова повернулся к принцессе и осмотрел ее с головы до ног, словно на ней было праздничное платье, а не обычный плащ.

– Помнишь день коронации Кирана?

– Что именно я должен помнить? В тот день произошло много событий.

Она шагнула к нему, так что они оказались на расстоянии вытянутой руки друг от друга.

– Ты не осмелился сказать мне, как потрясающе я выгляжу в платье, которое дали мне фейри. Вместо этого ты только сказал, что я в нем замерзну.

– Без плаща тебе и вправду было бы холодно.

– Но я ведь выглядела сногсшибательно, так ведь?

Уголки рта Ларкина приподнялись.

– Ты абсолютно права.

Фрейя вызывающе вскинула брови.

– Ты выглядела сногсшибательно, – признался Ларкин, мгновенно преодолевая расстояние между ними, пока не оказался прямо перед ней. Он поднял руку и заправил ей за ухо белокурую прядь, выбившуюся из косы. Фрейя затаила дыхание. Его пальцы были теплыми и грубыми – как и его голос. – Потому что ты всегда выглядишь сногсшибательно.

В редком приступе смущения Фрейя опустила взгляд. Она привыкла к похвале как со стороны мужчин, так и со стороны женщин. Это было связано с ее положением и титулом. Люди постоянно говорили девушке приятные вещи, чтобы оставить в памяти будущей королевы благоприятное впечатление о себе. Но их слова ничего не значили для Фрейи, оставляя ее холодной. Однако комплимент Ларкина вызвал в ее теле приятную дрожь.

Он опустил руку.

– Я рад, что ты здесь.

– После того, как я увидела тебя на рыночной площади, я не могла иначе, – ответила Фрейя. Найти Ларкина было правильным решением. В этот миг принцесса поняла это с совершенной ясностью. Ларкин значил для нее больше, чем библиотека. Больше, чем круг. И больше, чем копия Черного Элемента. Пусть даже они и знали друг друга совсем недолго, но Хранитель был для Фрейи гораздо важнее всякой магии. И если ей когда-нибудь придется выбирать между Ларкином и волшебством, она без колебаний отвернется от алхимии навсегда. Ведь жизнь без Ларкина в любом случае была бы лишена всякой магии.