– Приветствую, – раздался голос позади Зейлан.

Оглянувшись, Зейлан увидела Коллин, крестьянку родом из окрестностей Лимелла, которую Киран совсем недавно сделал Хранительницей. Одарив девушку сдержанной улыбкой, Зейлан проследила, как Коллин, наполнив водой четыре ведра и нацепив их на руки, унесла ведра с такой легкостью, словно они были наполнены перьями. И все благодаря силе, которую даровал ей Киран.

Зейлан понимала необходимость преобразований. Только так они получали хотя бы намек на шанс победить Цернунноса. Однако вид стольких людей, а особенно женщин, которые одна за другой превращались в женщин-Хранительниц, заставлял ее грудь болезненно сжиматься, так, словно в сердце ее внезапно образовалась огромная трещина. Для того чтобы ее, Зейлан, приняли в ряды Хранителей, ей пришлось отчаянно и упорно бороться. Девушка преодолела все трудности, лишения и невзгоды, чтобы осуществить свою мечту служить у Стены. И все это только для того, чтобы узнать, что она – вовсе не Хранительница и, учитывая ее врожденный дар, просто не могла ею быть.

И вот теперь все эти люди пришли сюда и получили то, за что Зейлан боролась почти всю свою жизнь. Она вздохнула, бросила в воду очередной камешек, подтянула ноги ближе к телу и опустила подбородок на колени.

Такого Зейлан не могла себе представить даже в самых смелых своих мечтах. Вообще-то это она должна была служить Хранительницей у Стены и защищать жителей Тобрии от фейри и эльв. В каком-то смысле девушка действительно защищала людей или, по крайней мере, старалась это делать, но теперь жизнь ее выглядела совершенно иначе, нежели она себе представляла. Она не рассчитывала на все это. Не рассчитывала оказаться Темной, не рассчитывала на нападение Цернунноса, не ожидала, что будет проявлять такие чувства к Кирану, который еще несколько месяцев назад был для нее ненавистным Неблагим и которого Зейлан хотела изгнать из своей жизни как можно скорее. И вот теперь девушка не могла даже заставить себя подумать об этом.

Задумавшись, Зейлан провела пальцами по губам. Девушка сделала все возможное, чтобы забыть о том поцелуе в горящем борделе Бриока, но ощущение губ Кирана никак не выходило у нее из головы. Особенно с тех пор, как Зейлан узнала, что фейри тоже о нем помнил. Снова и снова девушка гадала, что произойдет, если она даст волю своим фантазиям и снова поцелует Кирана. Но эта мысль была столь же пугающей, сколь и соблазнительной, ведь Зейлан желала принца не только физически, но и всем сердцем. И это беспокоило ее больше всего.