— В чем дело, детка?

Лаура не вытирала слез.

— Я просто так счастлива.

На моем лице появилась улыбка. Моя жена плакала от счастья, и я никогда не чувствовал себя большим мужчиной.

Мы медленно занимались любовью, и когда Лаура оказалась в моих объятиях, я почувствовал себя самым богатым человеком во вселенной. Теперь у меня была семья, и моя жена была так же без ума от меня, как и я от нее.

— Может быть, занимаясь любовью в два раза ближе друг к другу, мы родим близнецов, — пошутила Лаура, когда мы лежали обнаженные вместе, ее голова лежала у меня на груди, а пальцы играли с моим обручальным кольцом.

— Это было бы бонусом. Как бы ты хотела назвать нашего ребенка, если это будет дочь? — я спросил.

— Обри, если это девочка, и ты хотел Мэйсона, если это мальчик, верно?

— Ага. А что, если у нас их будет больше двух?

— Мы позволим Миле придумать имя. В конце концов, это ее младшие братья и сестры.

Я повернул голову и поцеловал мягкие волосы Лауры.

— Спасибо тебе за то, что удочерила Милу вместе со мной.

— Я бы удочерила Милу в любой день. Она самая добрая девочка в мире.

— Да. Она почти слишком добрая и миролюбивая, — размышлял я вслух. — Хорошо, что теперь у нее есть мы, родители. Нам придется немного закалить ее.

Лаура подняла руку и посмотрела на меня.

— Я не думаю, что мы должны пытаться изменить Милу. Мое сердце было бы разбито, если бы я увидела, как кто-то столь чистый и невинный, как она, становится циничным.

Я кивнул.

— Хорошо. Это правда. Но мы должны убедиться, что она выйдет замуж за кого-нибудь такого же свирепого и сильного, как я. Кого-то, кто сможет защитить ее.

Лаура усмехнулась.

— Это само собой разумеющееся, Магни. С тобой, как с ее отцом, ни один молодой человек и не взглянет на нее, если только он не глуп или не очень храбр.