Он перестал смеяться и махнул рукой в сторону двери.

— Мы вам перезвоним, — бросил он с ноткой окончательного вердикта. Дежурная фраза, означающая «проваливай и не отсвечивай».

— Благодарю за уделённое время, ­– кивнул я.

Больше с этим человеком говорить было не о чем.

Развернулся и направился к выходу, не дожидаясь, пока меня выпроводят. Спиной я чувствовал его самодовольный взгляд. Взгляд человека, упивающегося своей крошечной властью. Которая не распространяется дальше этого учреждения.

Такие всегда были моей любимой едой. Раньше. Сейчас конфликт с этим боровом усугубит ситуацию, а мне позарез нужна работа в медицинском учреждении.

Поэтому я принял решение отправиться на другое собеседование. Времени на поиск работы осталось совсем мало, чтобы спорить со всякими идиотами.

Я шёл по стерильно-белому коридору, пахнущему хлоркой и другими дезинфицирующими средствами. Мимо проносились деловитые лекари в халатах, на отворотах которых тускло поблескивали вышитые руны защиты.

Стены были увешаны благодарственными письмами в золоченых рамках, кричащих об успехе и богатстве больницы.

На фоне всей этой показухи я ощутил знакомый холод в груди. Он не был физическим. Это было прикосновение моего проклятия, тонкое, как игла, напоминание о том, что часы тикают.

Картинка из прошлого ясно вспыхнула перед внутренним взором. Финальная битва. Разрушенный тронный зал моей Цитадели, усеянный телами павших.

Я, Архилич, Повелитель Темных Земель, стоял над поверженным врагом — последним Владыкой Тьмы.

Раньше мы были союзниками, пока он не предал меня. И всё ради того, чтобы забрать мои силы. Всё ради величия и власти!

Он умирал, но в глазах его горела неистовая, фанатичная ненависть.

— Ты, упивающийся моей смертью, — прохрипел он, захлёбываясь светом, — теперь будешь вымаливать каждую кроху жизни, подаренную другому!

Последнее, что я помню, — это ослепительная вспышка белого, разрывающая боль, которая пронзила не физическое тело, а саму мою суть. Враг потратил энергию души, уничтожил ее… и все ради того, чтобы наложить свое последнее проклятье.

А потом — тьма. И холод. Я очнулся от нехватки воздуха, с землёй во рту и на глазах. Кто-то пытался избавиться от этого тела.

Я с трудом выбрался из неглубокой ямы на краю лесополосы. Мир плыл перед глазами, новое тело отказывалось слушаться.

Не помню, как добрался до кромки деревьев. Помню только, как чья-то рука схватила меня за локоть и потащила за собой. Сопротивляться не было сил. Да и желания.

До сих пор я так и не понял, кто мне тогда помог и почему.