В последний год стало не до развлечений: источник перед окончательным созреванием словно взбесился, и ей приходилось почти все свободное время посвящать духовным упражнениям. Зато и приятное дополнение к дару этот бунт источника подарил (такое иногда случалось у сильных магов – два дара), но об этом Майли точно не собиралась просвещать кого бы то ни было – самой пригодится еще.

Наконец настал день отъезда.

На заводных лошадей навьючили несколько переметных сумок, да и основные несли на себе не только седоков. Сменные вещи, походные шатры, запас еды… С собой Майли только взяла небольшой поясной кошель – практически реликвию, которую перед смертью передала ей мать. Наверное, знай отец, что это за вещица, не позволил бы забрать, но он не знал. Мама говорила, что наличие артефактного кошеля женщины ее рода всегда скрывали от мужчин.

Все дело в том, что положить в него можно куда больше, чем он может вместить по виду. Сейчас таких вещей уже почти не делали, а если и делали, то это было очень дорогое удовольствие. Конечно, вмещал он не прям бесконечное количество вещей, но раз в двадцать больше видимого объема – точно, а может, даже и еще больше, она не проверяла. Именно в него Майли сложила свое приданое: разные кристаллы и драгоценные камни, несколько артефактов, готовые зелья и ингредиенты для них, а еще немного специй – тоже ведь редкость. А в сундучок, предназначенный для приданого, наложила камней, накинув легкую иллюзию. Вот и пригодился дополнительный дар.

Повесив артефакт на пояс, она немного успокоилась. Не то чтобы девушка не верила своим сопровождающим, но еще со вчерашнего дня ею завладело какое-то беспокойство, и желание спрятать ценности оказалось почти непреодолимым. К сожалению, что-то более габаритное в кошель не влезало, но это уже попахивало какой-то ментальной болезнью. Вот кристаллы – да, это важно. Люди, конечно, в расчетах предпочитали монеты разного достоинства, но и драгоценными камнями не брезговали. Тогда как эльфы металлы использовали для обмена в лучшем случае в слитках. Ну, из тех кланов, о которых она знала.

Отец провожать не пришел. Он вообще сегодня отправился по делам, а ей напутственное слово сказал еще вчера вечером. Снова. Майли в голову даже закралось подозрение, а не делает ли тот это специально? Чтоб она возненавидела будущего мужа, которого полагалось «слушаться и ублажать». Бред, конечно, просто отец считал, что бесконечное повторение способно утвердить мысль намертво. Но некоторое недовольство она все же испытывала.

– Мы пойдем легкой рысью, госпожа, пожалуйста, не пытайтесь ускорить лошадь и вырваться из круга воинов – это небезопасно.