– Нигде, – сейчас же пошёл на попятную ученик.

– А где живут цзинь-у? – не унималась веснушчатая ученица. – Правда, что у них чёрное оперение? Правда, что они едят трупы?

Класс страшно разволновался, учитель долго стучал бруском по столу, потом осторожно, но с долей подобострастия сказал:

– Цзинь Цинь, младшим ученикам не полагается такое знать.

– О чём это им не полагается знать? – раздался у дверей зычный голос.

– Глава Цзинь, – сейчас же поклонился учитель, ибо в класс заглянул высокий мужчина с тронутыми сединой висками и жёлтыми фазаньими глазами, точно такими же, как и у веснушчатой ученицы, – ваша дочь спросила о цзинь-у.

– Ну, так и расскажи, пусть знают, что за бесчестные птицы живут на горе Яшань, – велел глава Цзинь. – Тьфу-тьфу, чтобы никогда не встретить!

Учитель откашлялся и сказал:

– Цзинь-у чёрные оперением, глаза у них кроваво-красные, они убивают и съедают певчих птиц, если те попадутся им на глаза.

– А ещё они воры и крадут у нас чжилань[2], – добавил глава Цзинь с ноткой гнева в голосе.

– А третья лапа? – нерешительно спросил кто-то из учеников.

– Хе, – оживился глава Цзинь, – а третья лапа между ног растёт и…

– Глава Цзинь! – возмутился учитель. – Как можно говорить такое детям!

Глава Цзинь нисколько не смутился.

– Вот, я же прав был… – послышался шёпот кого-то из учеников.

– Встретить цзинь-у – значит встретить свою смерть, – повысил голос учитель, – запомните это хорошенько. Чему я вас учил?

– «Подумал о нём – схоронись, увидел его – не спастись», – нестройно зачитали ученики.

– Нельзя даже думать о цзинь-у, – продолжал сгущать краски учитель.

– Это как о белой обезьяне нельзя думать, – со знанием дела сказала веснушчатая ученица. – А кто-нибудь из вас видел здесь белую обезьяну? Как мысли могут кого-то призвать, если не говорить об этом вслух?

– Цзинь Цинь, не смущай цыплят! – рассердился учитель.