Я села на камни. Мне нужно было найти его. Я должна была рассказать ему об ожерелье и комете и…

Его слова эхом отозвались в моей голове.

Она заставила меня поклясться убить любого, кто вернет богов. Я должен высматривать белую комету в небе.

Я резко втянула воздух. Кален поклялась убить того, кто вызвал появление кометы – того, кто вернул богов в этот мир.

Я уничтожила ожерелье. Я не хотела этого, но… Я держала клинок. Это была я. Прижав дрожащую руку к груди, я попыталась восстановить прерывистое дыхание. Темнота закрадывалась в уголки моего зрения.

– Его здесь нет, – прошептала я, не обращаясь ни к кому, кроме себя самой, – потому что он видел комету. И, вероятно, он каким-то образом знает, что я уничтожила ожерелье. Он думает, что ему придется убить меня.

И он не ошибается. Это был несчастный случай. Ужасный, жестокий несчастный случай. Созданный самой Богиней Смерти. Клятва Калена вынудила бы его убить меня, и он знал это. И поэтому Кален что-то придумал, вероятно, с помощью Туманной Стражи. Возможно, они лишили его сознания, чтобы помешать преследовать меня.

В ту секунду, как он увидел бы меня, Кален был бы вынужден вонзить свой клинок мне в сердце. Никто из нас не мог ничего сделать, чтобы предотвратить это.

Я привалилась к валуну, изнеможение было настолько сильным, что я больше не могла с ним бороться. Какой был смысл пытаться? Я уничтожила ожерелье и потеряла единственного мужчину, который был мне дорог… и все это в один ужасный, жестокий день. Я понятия не имела, что буду делать дальше. Теперь все это казалось мне до боли невозможным. Я была ранена и очень, очень одинока.

И вот я поддалась сну.

Мгновенно, пропитанный кровью, наполненный кометами мир растворился. Меня окружал лес, знакомый из снов, где щебечущие птицы и стрекочущие сверчки пели песню жизни. Это было лишь болезненным напоминанием о том, что мы потеряем, если не найдем способ остановить богов.

Я ждала в высокой траве, надеясь, что Кален в любой момент выйдет из тени и тумана. Проходили часы, а я все ждала. Мое сердце болело, но я не сдавалась, хотя в глубине души знала, что он не будет искать меня здесь.

Кален будет держаться подальше. Даже если бы он хотел прийти, он бы не стал. Это было слишком большим риском. Кален не мог убить меня в моих снах, но его могли заставить попытаться. Клятва могла заставить его допросить меня или прижать лезвие к моей шее, как раньше. Это могло вынудить Калена напугать меня или даже обманом заставить рассказать, где я.

Кален никогда бы не простил себя, если бы навредил мне. Даже сейчас, после всего, что произошло.