В ту же секунду Патрик, Уэс и Шарлотта дружно замолчали, вместе с Растином окинув меня ошеломленным взглядом.
– Духи уходят в иной мир, когда открывается портал, – сказал Растин. – Тем не менее, их сопровождение в загробную жизнь потребует огромных усилий и всех экстрасенсорных способностей, которыми я обладаю. Даже в случае с безобидным духом. А это означает, что как только мы окажемся на стороне Эрика – если осколок его души, который попал в меня, действительно откроет нам портал в его измерение, – когда придет время, я буду полностью поглощен этой задачей. Откровенно говоря, я опоздал на встречу к Эрику только потому, что не смог убедить своего друга выполнить самую ужасную часть ритуала, на которую ни Эрик, ни я не были способны.
– Тебе нужен кто-то, кто разрушит его сердце, – сказал я.
– Именно, – положительно кивнул Растин, чем вызвал вторую волну серьезных возражений от моих друзей.
Именно в этот момент Растин начал собирать все необходимое, заверив нас, что у него есть план. И завтра его уже можно будет воплощать в жизнь. Но не раньше.
Вскоре после этого наш разговор подошел к концу, и Растин рассказал нам о том, что будет происходить завтра.
Всю ночь я думал о нашем собрании и, будучи уверенным в том, что Шарлотта тоже не спит, решил ей позвонить. Но только лишь для того, чтобы узнать, поедет она со мной и Растином или нет. И вообще, как я могу обвинять кого-то из них, что на этот раз они отказались участвовать в моем безумии?
А Эрик. Что я буду делать, когда его увижу? А я точно его увижу, потому что однажды у меня уже получилось. Тот небольшой кусочек движущейся тьмы, который я заметил через приоткрытую дверь подвала.
Меня затошнило при мысли о нашей встрече лицом к лицу.
Лицом к маске.
Я вскочил с кровати и бросился к своему шкафу, вытаскивая фотоаппарат, который брал к Стефани в тот день, когда впервые посетил «Молдавию». Пролистывая снимки, в какой-то момент я добрался до фотографий пустого коридора. По крайней мере, мне так показалось.
Однажды я уже просматривал эти снимки и не обнаружил ничего необычного. Трясущимися руками я нажал кнопку «дальше».
Ничего. Ничего. Ничего. И тут…
В середине снимка, освещенного вспышкой – на заднем фоне затемненного холла, прямо возле комнаты Стефани, на меня смотрело расплывчатое лицо из потустороннего мира, по росту напоминающее юношу средних лет.
Однако, еще внимательнее изучив отдельные фрагменты и пристально вглядевшись в изображение с примесью синего и белого цвета, я понял, что запечатлел не лицо.
Это была маска.