Однако, потрясенный необыкновенной храбростью Стефани, я больше не хотел им подчиняться.

Глава шестьдесят седьмая. Стефани

Глава шестьдесят седьмая. Стефани

Когда моя рука дотронулась до его воротника, я поняла, что ненадолго подавила свой страх.

Позже я смогу стать собой. Позже, когда все закончится, я закричу и позволю себе сломаться.

И этот момент наступит. Я видела, как он подмигивал мне из-за темного угла. Но пока у меня была цель, я не могла поддаться страху и разрушить все то, к чему так долго стремилась. Даже несмотря на то, что не понимала, что делаю.

Я осторожно расстегивала пуговицу за пуговицей, опускаясь все ниже, пока мои окровавленные пальцы автоматически повторяли одно и то же движение. А затем я принялась расстегивать его мокрую рубашку.

Я не сводила глаз с проклятых пуговиц, не осмеливаясь взглянуть на сердитую металлическую маску без прорези для рта. С одной стороны она блестела от безупречной чистоты, а с другой – заржавела и покрылась шрамами. Пылкий нрав этой маски в сочетании с непоколебимым безмолвием вызывали у меня неконтролируемые приступы паники. О чем она думала? Почему больше не пыталась меня остановить? Что она сделает, когда поймет, чего я добиваюсь? И что случится со всеми нами, когда меня охватит всепоглощающий ужас?

Безумие. Вот что.

Мне нужно было держаться. Даже если вспотевшие ладони дрожали как осиновый лист.

Потому что грудь, скрывавшаяся под промокшим жилетом, принадлежала мертвецу, которому, кстати говоря, не положено двигаться и, уж тем более, истекать кровью.

Конечно же, я понимала, что меня ждет. Теоретически.

Увидев мельком его скулы, я сразу же поняла, что скрывается под многочисленными регалиями Эрика. И в моей голове он выглядел не хуже, чем сейчас. Однако эту картинку нарисовало мое затуманенное сознание, где ужасы могли лишь прятаться, но не жить.

Боже мой. Его ребра. Я могла пересчитать их по пальцам одной руки. Его дряхлые кости образовывали решетчатую клетку, обернутую в почерневшую темно-желтую кожу. Тем не менее, мои пальцы продолжали выковыривать настырные пуговицы, которые, как я думала, не закончатся никогда. Но вдруг мои глаза оказались на уровне его живота, и я ужаснулась.

Его торс напоминал сморщенную сердцевину гнилого яблока, изгрызенного червями.

Иссохшая кожа обтягивала кости так туго, что почти разрывалась. Но если его скелет был пуст, откуда же тогда взялась кровь?

Вспомнив о том, что Лукас сказал мне во сне, я нервно сглотнула. В комнате Чарли нашли кровь, которая не принадлежала ни ей, ни моему отцу. И тут все стало ясно. Но если это была кровь Эрика, тогда почему она совпадала с моей?