Глубокий вдох Стефани был символом того, что она до меня добралась.

– Не подходи, – скомандовал я.

Она тут же остановилась, но не из-за меня.

Прекрасные розы. Это они заставили ее оцепенеть.

Наконец, цветы Мириам ожили. Оказавшись на шаг впереди меня, они успели воскреснуть.

По заледенелым окнам зимнего сада блуждали чудеснейшие розы. Их было настолько много, что я совсем сбился со счету. И вдруг мне показалось, что эти прекрасные создания принадлежали кому-то другому. Покойная Мириам любила пышные розы темно-фиолетового цвета и окрашенные во все оттенки бледного пергамента. А эти необыкновенно белоснежные розы, которые изнутри походили на спелую малину, напоминали о Стефани. Ее роза и подарила мне последнее разбитое сердце.

Я думал, что теперь лишь во сне смогу полюбоваться этими скромными бутонами, постепенно раскрывающими свои очаровательные лепестки. Вопреки всем законам естественного и неестественного, они появились из пустоты. Точно так же, как и моя вечная любовь к Стефани. Она была со мной даже тогда, когда погибло мое последнее сердце.

– Уходи, – приказал я. – Возвращайся в комнату и запрись на замок.

Мне не нравилось пугать ее до холодных мурашек, но я прекрасно понимал, что страх защитит ее лучше, чем я сам. Особенно, если учесть мое нынешнее состояние. Я совершенно не мог вспомнить, как оказался в свисающем до пола черном фраке с маской Смятения на лице. И то, как после смены маски мне удалось удержать кольца Гнева. Единственное, что я помнил, это то, как отвел Стефани в комнату и оставил маску Гнева возле ее неподвижных рук, а сам зашагал к двери, наблюдая за спящей Стефани.

Но как только я вышел из комнаты, меня сразу схватили десять зловещих перчаток и потянули к себе. Отдавшись им на растерзание, я пытался перенестись в последний сон, который сохранил для Стефани. И было совсем неважно, какая маска завладеет мной на этот раз, потому что ужаснее той, что девушка сорвала с меня той ночью, не могло быть ничего. Хотя… со мной осталось Безумие.

Его шляпа цилиндрической формы лежала там, где ее бросила другая темная фигура, ожидающая переломного момента в противостоянии, из-за которого на мне оказалась маска Смятения.

Когда Стефани сделала шаг вперед, я начал решительно отступать, но поскользнулся в собственной лужице застывшей крови. Внезапно она протянула мне руку.

– Черт подери, убирайся. – Я быстро отвернулся и, прижимая ладонь к кровоточащей ране, направился к стене. Но когда я оказался там, меня снова захлестнула адская боль, которая уничтожила мое сознание.