– Ты уверена, что хочешь это сделать? – обеспокоенно спросил Джейкон. Она знала, что он не осудит ее, если она отступит. На самом деле, он даже почувствовал бы облегчение, откажись она от этого дерзкого плана.
– У меня нет выбора, – пробормотала она. Это был их с капитаном бой, и будь она проклята, если позволит жизни Марлоу оборваться.
Джейкон слабо улыбнулся в знак понимания, и она не удержалась и упала в его объятия при виде грусти и неуверенности на его лице. Он крепко обнял ее, и она позволила парализующему страху рассеяться, впитывая его неистовую храбрость для предстоящего опасного пути.
Когда они отпустили друг друга, то обменялись последним одобрительным взглядом. Затем повернулись и, не сбавляя шага, направились к входу в пещеру.
Джейкон вытащил факел – разумное решение, так как у них было мало шансов найти дорогу в кромешной тьме. Без пронизывающего, свистящего ветра единственными звуками было биение собственного сердца и легкое шарканье ботинок по каменному полу. Даже пылающее голубое пламя не издавало ни единого треска. Это позволило Фейт прислушиваться к чему-то, помимо этих двух звуков.
Они шли по длинной прямой тропе уже минуту, и Фейт почувствовала, как стены смыкаются по мере того, как они углублялись в чрево пещеры. Она прерывисто дышала – проснулся страх заточения в подземном пространстве – и сжала кулаки, чтобы отвлечься.
Пройдя еще один непростой отрезок пути, они подошли к перекрестку. Пришло время напрячь мозг и вспомнить указания Ферриса, но мысли и эмоции хаотично перемешались и последовательность левых и правых поворотов, ведущих в замок, превратилась в беспорядочные размытые линии.
– Кажется, сюда, – дрожащим голосом сказала она, указывая направо. Она не стала говорить Джейкону, что не была полностью уверена, а скорее следовала чутью.
Он не подвергал ее слова сомнению, и она почувствовала себя виноватой, что друг так слепо доверяет ей провести их через каменный лабиринт.
От этой мысли по спине пробежал холодок. Джейкон двинулся вперед, и, сделав глубокий вдох, чтобы успокоить усиливающиеся сомнения, она последовала за ним. Фейт шла рядом, почти приклеившись к нему, как будто тени могли отнять его у нее – или наоборот. Она эгоистично радовалась присутствию друга; в одиночестве страх вполне мог бы поглотить ее.
Они шли прямо еще несколько томительных минут, и Фейт понимала, что великолепный внутренний город уже должен был ожить над ними, но старалась не зацикливаться на этом раздражающем факте. Они подошли еще к двум перекресткам. Каждый раз Фейт выбирала путь, действуя по первому порыву и не давая себе времени на обдумывание решений. Но первым насторожился не напряженный слух, а зрение, уловившее слабое свечение вдалеке.