Кора изо всех сил старалась сохранять спокойствие, вести себя так, как будто между ними ничего не изменилось. Хотя этот факт изменил ее взгляд на него, она вспомнила, что он покинул Высокий замок по какой-то причине. Она вспомнила, что он бежал от короля, а не к нему.

– Я ни в чем не сомневался в течение многих лет. Насколько я понимал, драконы были созданы исключительно для того, чтобы служить нам. Они дали нам невыразимую силу. Мы единственные, кто достоин контролировать это. Флэр долгое время был под моей властью, и, как бы он ни сопротивлялся мне, я столкнул его вниз. Я пытал других драконов, когда они отказывались сотрудничать. Я убил много людей, которые не заслуживали смерти. Я был монстром – таким же, как мой отец.

В его глазах отражалось пламя костра, и глубоко в них была тяжесть боли, которую он нес. Это было смешано с раскаянием и виной.

– Мы с моим отцом были близки – неразлучны. Но с годами я стал более близок своему дракону. Начала формироваться связь, и любовь начала расти. Я дошел до того, что больше не мог причинять ему боль, и, когда меня попросили, я отказался причинять боль другим драконам. Это была самая подлая жестокость, и я категорически отказался ее совершать.

Кора подтянула колени к груди и крепко обняла их.

– Я начал подвергать сомнению все. Я заново проанализировал Великую войну и осознал, какие разрушения мы причинили. Драконы даровали нам милосердие, но в ту секунду, когда они повернулись спиной, мы нанесли им удар в темноте. Как я мог когда-либо гордиться тем, что я сын своего отца? Он захватил мир силой, а не уважением. Он уничтожил целый вид драконов ради собственной выгоды. Он прогнал другие виды, которые жили здесь дольше, чем вообще существовал человек.

Она могла чувствовать боль, сочащуюся из него. Воздух вокруг него был наполнен печалью.

– А потом мой отец убил мою мать.

В конце его голос сорвался, эмоции горели глубоко в горле.

– Они поссорились, как всегда, и папа вышел из себя, как обычно. В тот раз он зашел слишком далеко. И вот тогда я ушел. – Его взгляд стал пустым, когда он уставился на костер. – Я обещал отомстить за свою мать. Обещал отомстить за все, что случилось с Флэром. И я пообещал покончить с собой, когда закончу. Я намерен сдержать все эти обещания.

Его последние слова задели ее очень сильно. Сидеть у костра и притворяться, что его история ее не тронула, было невозможно. Она никогда не слышала, чтобы мужчина говорил о такой сильной агонии, и не знала никого, кто испытывал бы такую невыносимую боль. Это было намного хуже, чем любая пытка, которую она когда-либо испытывала.