– И что сказали?

– Что хотят поговорить с тобой.

Глаза Элизы теперь были устремлены на королеву, которая опустилась на землю и начала рисовать в грязи. Она выводила какие-то символы, стирала и начинала сызнова. После третьего раза Сорин присел на корточки рядом с ней.

– Милая, что ты делаешь?

– Брайар ответил? Сколько их там? – спросила она, не переставая чертить знаки. Это были звезды, какие-то фигуры, вихри. Они походили на метки, но были более резкими, не такими элегантными.

– Мы пока не получили от него ответа. Скарлетт, что ты делаешь?

Она продолжала свое занятие.

– Ты сказал, что смертные перебрасывают силы. А как насчет других границ? Что делается у Двора Земли?

– Не знаю. С Двором Земли мы не в дружеских отношениях, – медленно произнес Сорин, стараясь не выдать разочарования в своем голосе.

Скарлетт еще раз стерла символы и задала еще вопрос:

– Разве у тебя там нет соглядатаев? Где Рейнер? Неужели он не знает?

Сорин протянул руку и накрыл ее ладони. Она наконец-то подняла на него глаза. Ее льдисто-голубые радужки побледнели, став почти серебряными.

– Милая, да что ты делаешь?

– Мне нужно… Ты видишь знак на моей руке? – внезапно спросила она и выставила вперед левое предплечье, кожа на котором была лишена каких бы то ни было татуировок.

Сорин покачал головой.

– Я ничего не вижу, Скарлетт. Там ничего нет. – Глядя на свою руку, она стала чертить на ней пальцем линии, как будто повторяя контуры метки, недоступной его взгляду. – Разве есть какой-то знак?

Не ответив, Скарлетт повернулась к трем вампирам.

– Иди поговори с ними. Узнай, что они скажут.

Она протянула ему руку. В ее раскрытой ладони лежало кольцо Семирии, с помощью которого можно пользоваться магией в землях людей.

– Ты останешься на этой стороне?