«Спасибо, Бел. За все».

Дьявольский праймус подмигнул мне, прежде чем я в последний раз обвела глазами всех, стоящих здесь. Конрад, Брендон, Анушка, Оскар, Силин и даже Марек тоже пришли, чтобы проститься. Не было лишь Элиаса и новоиспеченного брахиона Фионы. Я усмехнулась при мысли, что брату Люциана досталось незавидное задание присматривать за чокнутой демоницей.

«Пора», – прозвучал голос Люциана.

Через окно я увидела, как открылась портальная дверь в противоположной части двора. Оттуда вышли Тристан и двое мужчин в узких темных мантиях. Покалывание на позвоночнике поведало мне, что они однозначно брахионы.

Люциан открыл входную дверь. То, что происходило после, заткнуло бы за пояс любой крутой вестерн. В туманном свете восходящего солнца я шагнула навстречу Тристану, а он – навстречу мне. Люциан от меня не отходил. По обе стороны от Тристана возвышались его брахионы. Зазвонил церковный колокол. Где-то вспорхнули несколько испуганных голубей.

В центре атриума мы все остановились. Тристан лишь коротко мазнул по мне взглядом. Все свое исходящее ненавистью внимание он направил на Люциана.

– Хорошо провел ночь? – ледяным тоном обронил он.

– Еще как, – ответил Люциан, добавив к этому язвительную улыбочку. – А ты?

Господи, я и забыла, что Тристан совершенно точно стал свидетелем всех пережитых мной прошлой ночью эмоций. Должно быть, в его глазах это выглядело как намеренная провокация. Я взволнованно переводила взгляд с одного парня на другого. А что, если так и было?

Тристан не показывал никакой реакции. А зачем? Он понимал, что наступило его время. Его брахионы выступили вперед. Один из них обыскал Люциана, пока второй раскрыл перед своим господином черный чемоданчик. В нем лежал свернутый серебристый трос. Тристан вытащил его.

– Больше никогда ты не притронешься к тому, что принадлежит мне, – процедил он. У него в глазах вспыхнул голубой огонь. Он бросил «ледяную жилу» в сторону Люциана. Подхваченная голубыми искрами, она обвилась вокруг груди праймуса. Люциан задохнулся от боли, которую я прекрасно помнила. Воздействие «ледяной жилы» было мучительным. Беспощадный холод прогрызался сквозь кожу и плоть, блокируя всю магию.

– Гордись, – прошипел Тристан, жестоко оскалившись. – Исключительно для тебя «Омега» еще немного усилила эффект.

При виде страданий Люциана мне в вены ударил адреналин. Я хотела броситься к нему, помочь, но это было бы бесполезно. Мы обязаны были выполнить свою часть уговора, иначе лицею придет конец.

– Теперь перейдем к тебе, Ари. – Серые глаза Тристана переместились на меня и прожгли, словно лазерные лучи. Он подошел неприятно близко ко мне. Я перепроверила свои стены. Пока они были целы, пусть Тристан сколько угодно манипулирует моими чувствами. Этим он ничего не добьется. Он медленно обходил меня по кругу. Я почувствовала его дыхание у себя на затылке. – Тобой я займусь лично.