Он издал один из своих каркающих смешков.

– Наша девочка сегодня снова в прекрасном настроении.

– Отстань от меня.

– И долго ты собираешься заставлять меня ждать? – спросил он на этот раз медленно и почти беззвучно. Меня притянуло к нему как магнитом, и я повернула голову, почувствовав, как его дыхание окутывает мое лицо. По моему позвоночнику пробежал обжигающий холод. Сердце сжалось, и я вдруг испытала бессмысленное желание плакать и потребность в защите.

Я нахмурилась и заставила себя отстраниться. Это был очередной его трюк с разумом?

– Катись в ад, Дарен!

– Да, да, – шутливо сказал он, вернув себе самообладание. – Но я уже живу там. Ты забыла, на чьей я стороне в этой войне?

Я провела языком по губам и прищурила один глаз.

– Минуты, проведенные с тобой, так ничтожны, что тебе придется простить меня за то, что я их не помню. – Я повернулась к нему и смело обхватила пальцами его подбородок, притянув к себе. – Знаешь, те, кто на стороне Бога, не воспринимают дьявола всерьез. – Я убрала руку, и в его прищуренных глазах пронеслись тени и пламя.

Дарен медленно подходил все ближе, ближе, ближе… Он положил большой палец на кончик моего подбородка, слегка повернул мою голову к себе, а затем провел пальцем по губам и нежно погладил впадинку под носом.

– Минуты, Нова, те минуты, которые ты не помнишь… они будут преследовать тебя.

И снова неведомые, безымянные чувства окружили меня. Я не могла сохранять душевное и физическое равновесие рядом с ним. Я чувствовала боль, непрекращающуюся боль, природы который не могла понять, и мне казалось, что все кончено, что все прошло.

Его взгляд горел такой яростью, что я нахмурилась. Как будто Дарен пытался что-то мне сказать. Его дыхание, обжигавшее мое лицо, было ощутимым и резким. Ночь окутала меня. В горле снова встал ком. Я злилась на него. Я не признавала этого, но была так сильно обижена на него, что это причиняло боль. Мне было больно из-за него, а теперь я чувствовала что-то совершенно другое. Он был мне небезразличен.

Нет, он был мне дорог, и я никак не могла простить ему то, что он сотворил со мной.

– Держись от нее подальше, – прокричал между тем океан. Я поняла, что ураган преследует нас. Я открыла глаза, но не могла оторваться от глаз, так похожих на драгоценные камни.

– Лучше послушай его, – прошептала я.

Выражение его лица было совершенно серьезным. Он даже не моргал.

– Я никого не собираюсь слушать, – сказал он, – кроме тебя.

– Мне нечего тебе сказать.

– Нам есть о чем разговаривать.