Я рассмеялась.

– Я не умру. – Я покачала головой. Именно этого никто не знал, а я поняла только что. Я не умру, потому что рождена нести смерть, убивать то, что не умирает. Вот почему наши с Дареном судьбы связаны. Он был рожден разрушать зло. Я была рождена разрушать безумие.

Дарен должен был стать худшим из худших.

Я должна буду раздвинуть границы разума так, как никто никогда не раздвигал.

Я наклонилась к Амону, но воззвала к его крови. Я чувствовала ее своей душой. Это было так волшебно. Как будто кровь вытекала и из моего тела. Жизнь начала покидать Амона. Сгусток крови встал у него в горле. Потом она начала сочиться из ушей, потом брызнула фонтаном из глаз, потом из носа…

Элементаль пытался применить свою магию, но у него ничего не получалось. Когда я атаковала Амона, Элементаль атаковал меня. Когда я пыталась утопить Амона, Элементаль пытался утопить меня в ответ. Я проигнорировала предупреждения богинь, наплевала на них. В этот раз я не собиралась позволять им победить. Я знала, что они не хотят потерять меня.

Я игнорировала их голоса и их присутствие. Игнорировала лордов с их божественной силой, которые пытались разрушить барьер вокруг меня. Так или иначе один из нас или мы оба выйдем отсюда мертвыми. На этот раз ему не вырваться из моей хватки. На этот раз ему не удастся уйти. На этот раз ему не удастся скрыться в небытии или в камере. Каждый день, проведенный в камере, нес в себе надежду на освобождение. Но Амон не имел на него права. Теперь я понимала, что лишила его надежды.

Хриплые булькающие звуки, вырывавшиеся из его горла, указывали на то, что я наконец-то дошла до конца. Он попытался пошевелить руками, заговорить, остановить меня. Но меня не волновали пальцы, которые, казалось, сжимали мое собственное горло. Я вытерла вытекающую из носа кровь тыльной стороной ладони. Все, что я делала с ним, возвращалось ко мне с той же силой, но мое сознание, превратившееся в саму смерть и в чистейшую форму бессмертия, сопротивлялось этому.

Пустота – та пустота, которую я боялась с самого начала моего существования; боялась, что она поглотит меня, – наконец-то была закрыта. Постепенно она заполнилась знаниями. Потери не случилось, мне больше нечего терять. Ангелы уже давно отняли у меня все. Отняли всех. Элементаль сплел свою собственную паутину, но эти сети были сотканы из моей магии.

– Ты не можешь изменить прошлого, – с трудом произнес Амон. – Но я могу.

– Да как ты смеешь? – Я схватила его за воротник. Причиненных моей магией страданий не хватало, чтобы утихомирить мой гнев. – Как ты смеешь говорить мне это в лицо? – Слезы гнева и печали навернулись на глаза. – Ты же его отец, – прошептала я. – Ты его родной отец. Как ты мог причинять ему такую боль?