— Хорошо, — ласково сказал Риган, — сейчас волосы мыть будем, не открывай глаза. Не хочу, чтобы пена попала.

Сильно запахло горькой мятой, лимоном, согретой на солнце полынью. Сильные пальцы нежно массировали мою бедовую голову, втирая шампунь в спутанные волосы.

— Синяя камнеломка, — угадала я знакомый аромат, — растение северных Пределов.

— Точно, — по голосу я поняла, что Риган улыбается, — у нас её добавляют в шампуни. А сейчас не болтай, мыло в рот попадёт.

Снова упругие горячие струи воды полились на голову, смывая грязную пену. Риган осторожно приподнял моё лицо за подбородок, убрал волосы, налипшие на лоб, тщательно смыл пену.

— Можешь открыть глаза, — прошептал он, легонько проводя пальцем по моим губам.

Я замерла, ожидая продолжения, но руки исчезли, перестала шуметь вода. Открыла глаза. Риган, как ни в чём не бывало, сминал в руках пористую губку для купания, из неё сочилась мыльная пена. На меня он не смотрел.

— Когда-нибудь, я покажу тебе, как растёт камнеломка, — тихо произнёс Риган и перевёл взгляд на меня, — это чудесное растение. Хрупкое и нежное, но невероятно сильное, оно выбирает самые северные, самые холодные склоны скал.

Риган погрузил губку в воду, дождался, пока та напитается мыльной влагой.

— Камнеломка, — продолжил он, — ловит самый маленький луч солнца, пробивается сквозь щели, вынося на свет единственный бутон.

Губка опустилась на плечи, заскользила по спине, разминая уставшие мышцы. Я расслабилась, убаюканная тихим голосом лорда-ардала и ласковыми поглаживаниями.

— И всегда в эти дни возвращаются морозы. Три дня, взятые взаймы — так их называют в северных Пределах. Три дня, которые дарит месяц невест своему предшественнику, — губка скользнула на шею, прошлась по ключицам, спустилась к груди. Голос Ригана дрогнул, но тут же снова стал спокойным, — но камнеломка стойко выдерживает непогоду. Как только мороз окончательно отступает, она распускает свой единственный бутон. И в один момент скалы становятся небесно-синими, как весеннее небо, — Риган загадочно улыбнулся, — её синие цветы будут прекрасно смотреться в твоих волосах.

Я попыталась вспомнить, с чем ещё связаны цветы камнеломки, с каким-то старым обычаем…но не смогла. Руки Ригана, его ласковые касания не позволяли мне сосредоточится, постоянно отвлекая от мыслей. Губка нежно прошлась по груди, опустилась на живот, скользнула вверх и сместилась на рёбра. Я зашипела от внезапно появившейся боли.

— Что случилось, Рэйна? — встревожился Риган, убирая руку.

— Больно, — пожаловалась я, — гуль туда саданул.