Ксандер завис в воздухе, выставив крылья перед собой, и закричал. Это не был клич ворона, не божественный призыв, а всего лишь обнаженная человеческая эмоция, подлинная и гортанная, изливающаяся подобно извержению вулкана. Однако каким-то чудом это возымело действие.

Дракон попятился, рыча от боли.

Ксандер непонимающе заморгал, потом победно улыбнулся. Тут он заметил стрелу, вонзившуюся монстру между глаз.

Он обернулся.

Парящая за его спиной Кэсси, с ног до головы заляпанная кровью, натягивала тетиву лука. Он встретился взглядом с ее серебристыми глазами, в которых отражалось убийственное намерение. Ничего подобного он никогда прежде не видел. Наконечник ее стрелы был нацелен прямо ему в грудь. Его сердце бешено забилось. Он захлопал крыльями. На мгновение, показавшееся вечностью, мир замер, и остались только они двое, пристально взирающие друг на друга.

Кэсси выстрелила.

Стрела просвистела так близко от Ксандера, что он почувствовал колебание воздуха, а в следующее мгновение раздался рев дракона, и в спину Ксандера ударила струя огня. Он тут же бросился в реку в поисках спасения. К тому времени, как он выплыл на поверхность, подоспели стражники. Воздух наполнился свистом пик, стрел, кинжалов и ножей. Чудовище испустило протяжный рык и полетело прочь.

Воцарилась оглушительная тишина.

С одежды Ксандера стекала вода и дождем лилась на камни. Кэсси упала на четвереньки, сотрясаемая рвотными позывами. Ксандер приковылял к ней и сжал ее плечо. Она резко вскинула голову и посмотрела на него. Он вдруг сообразил, что ее глаза красны от усталости и беспокойства. Не придумав ничего лучшего, он сказал:

– Ее забрали.

Кэсси отвернулась и сглотнула. Она явно не знала, что делать. Из уголка ее глаза выкатилась слеза, стекла по щеке и упала на землю.

Это простое проявление чувств взволновало Ксандера. Он заключил Кэсси в объятия. В его голове роилось множество вопросов, на которые не было ответов, но он точно знал, как решить эту проблему. Поначалу Кэсси напряглась так ощутимо, что Ксандер хотел было отстраниться, но в следующее мгновение сама обхватила его руками и тесно прижалась, как будто он последнее, что у нее осталось в жизни.

– Все хорошо, – успокаивающе проговорил он. – Дай волю чувствам. Отпусти их на свободу. Я здесь. В моем доме тебе ничто не грозит. И так будет всегда.

Кэсси не заплакала, даже не всхлипнула.

Но и рук не разжала.

Она продолжала цепляться за Ксандера, пока ее тело молча сотрясалось от эмоций, куда более глубоких, чем он мог понять. Но ему и не требовалось ничего понимать. Ему всего-навсего нужно было быть рядом, обнимать ее, пока она хваталась за него в поисках опоры, – потому что в действительности эти объятия требовались ему ничуть не меньше, чем ей. Ее руки даровали утешение, которого он не хотел лишаться. Только не теперь, когда он как никогда страдает от одиночества.