- Мать, ну ты это… совсем что ли? – пьяный даже протрезвел слегка.

- У него внучка моя, - говорю.

Мужичок понимающе кивает.

- Он часто девок водит. Иногда нормально. А иногда орут они. Да только уличные все, никому до них дела нет. А сегодня он чистенькую привел. Я даже удивился. А хочешь… - алкаш резко поправляет пояс сползающих трикотажных треников, - я тебе помогу? Он тебе не откроет. Трусло. А меня знает, мне откроет.

- А давай, помоги, сокол ясный. Отблагодарю завтра, закуски хорошей привезу.

- Мне бы водки… - плаксивым тоном начинает алкаш, но я его прерываю.

- Только закусь.

- Ну ладно, тоже неплохо, - тут же соглашается мужичок, поминутно шмыгая и повторяя себе под нос, - ишь… сокол ясный я, а? Птица значится… гордая…

Потом подходит к двери и ка-а-ак шибанет по ней кулаком.

- Веталь?! Слыш? Открой, кент!

- Че те надо, Жора? – спустя несколько секунд раздается из-за закрытой двери.

- Открывашку дай! Консерву не могу открыть, - придумывает находу сообразительный, хоть и выпивший Георгий.

- Ножом попробуй, - советует осторожный Виталий, не спеша открывать дверь.

- Ты дебил? – использует ненормативную лексику пьяноватый бывший Тимуровец. – Чтобы я себе пальцы отрезал? Открывай! А то я тут весь подъезд на уши поставлю!

- Ладно! Не шуми, сейчас!

И действительно, громко щелкнув замком, дверь открывается.

Ну что ж, твой выход, Варвара Васильевна!

И тут помощничек опять вмешивается. Кидается хилой грудью на амбразуру в виде Виталика, едва показавшегося в дверном проеме.

- Брата-а-ан! – вопит Георгий во все горло, в тесном объятии слившись с обалдевшим от столь внезапной страсти хозяином квартиры. – Как я рад тебя видеть! – А потом без паузы, уже кричит мне. - Ма-а-ать! Беги, спасай свою девчонку!

Неожиданный помощник прижимает трепыхающегося Виталия к стене, а я, быстро прошмыгнув мимо них, хромаю в сторону спальни.