Еще почти два года назад, с восхода той самой коварной моарги, я даже и думать не смел о своей Риде в подобном ключе.

Только не о ней.

Но не после того, что она посмела сделать.

О, только не после этого коварного, достойного высшей демонессы поступка.

И как только отважилась?

Неужели думала, что я не узнаю?

Рида, Рида, — едва заметная усмешка появилась на губах, — какая же ты иногда глупая, моя девочка.

Неужели она думала, что идиотка Рана не придет ко мне с повинной? А вычислить маленькую слишком умную соблазнительницу, не составило труда.

Один ее запах оставшийся на подушке, поначалу показавшийся фантазией, бредом. Да и маленькая родинка в форме причудливой звездочки на ключице, ей я тогда не придал никого значения. До появления на пороге моих покоев Милори.

И после ее сопливых излияний и ненужного покаяния, все сошлось воедино. Не оставляя никаких сомнений о том, кто именно отдал мне свою плоть и часть души.

И скольких сил мне потом стоило вести себя, как ни в чем не бывало.

А так порой хотелось схватить, прижать, сорвать синюю ученическую мантию и овладеть узким лоном, выбивая гортанные стоны.

Хотелось. Но одно дело хотеть, а другое дело уметь держать лицо в любых ситуациях и выполнять то, чего совсем не хочется.

А вот глупышку Рану пришлось исключить, таким идиоткам не место в АДС.

При воспоминании о зареванном и уже далеко не прекрасном личике Милори, поморщился, нанося Рейдениру сразу семь ударов, затем снова уходя в глухую оборону.

Стоит признать, мое мнение об Ариде в корне поменялось еще тогда, когда малышке исполнилось пятнадцать лет. Ее ладная, округлившаяся во всех местах фигурка, которую она спокойно оголяла передо мной и братом, даже не подозревая, какие нецеломудренные мысли витали в моей голове. К счастью, только в моей. И эти соблазнительные губки.

Девчонка просто не знала, что со мной творила!

Но я быстро пресек пошлые, не достойные в ее сторону мысли.

Арида — только моя. Всегда была.

Но я не мог себе позволить дать ей что-то кроме дружбы.