– Пойдемте, госпожа, – она взяла меня под руку.
– Да, идем, спасибо большое за камзол, постараюсь вернуть его вам в ближайшее время, – я с признательностью посмотрела на мужчину, которого блондинка называла Брэндоном.
– Не за что, – ответил он, задержав на мне долгий изучающий взгляд, словно я сказала что-то очень странное.
– И вам, Ханс, большое спасибо, – улыбнулась я мокрому пареньку, топтавшемуся рядом, – вам бы тоже поскорее переодеться, пока не заболели.
– Да что вы, госпожа, разве я от такой малости заболею? – он нерешительно улыбнулся и смущенно почесал в затылке, – не зима же.
– Что ж, спасибо всем за заботу, надеюсь, еще увидимся, – я улыбнулась, поплотнее запахнула полы камзола и отправилась в “свою” комнату, ведомая услужливой Лили.
– Похоже она и правда потеряла память, по крайней мере ведет она себя совсем как другой человек, – задумчиво произнес Брэндон, не заботясь, не особо заботясь, услышу ли я его слова.
– Я ей все равно не верю, – капризно заметила блондинка и тут же сменила тон на ласково-мурлыкающий, – Джастин, может немного прогуляемся? Ты в последнее время совсем не отдыхаешь, нельзя так переутомляться, ты должен беречь свое здоровье.
– Элизабет, извини, но сегодня у меня много дел и встреча с графом Ирви, пусть Брэндон составит тебе компанию, если, конечно, ему не холодно в одной рубашке? – вроде бы в интонации Джастина не было ничего особенного, но я почувствовала, что ему не понравилось, что Брэндон одолжил мне свой камзол.
Что ответила Элизабет и согласился ли ее сопровождать Брэндон, мы не услышали, поскольку уже далеко отошли.
– Вот ведь змеюка коварная, – с чувством произнесла Лили, – да как же так можно, на чужого мужа вешаться прямо на глазах у жены? Госпожа, представляю, как вам тяжело. И ведь этой мисс Элизабет даже нельзя запретить здесь гостить, все-таки сама леди Шарлотта ей покровительствует.
– Да бог с ней с этой Элизабет, – я легкомысленно отмахнулась, – лучше скажи, неужели это сейчас и был тот самый герцог, который мой муж и отец ребенка?
– Конечно, госпожа, – Лили посмотрела на меня с жалостью и сочувствием, – герцог Корнуэлл ваш законный супруг, пусть у вас пока и “летний” брак.
– “Летний”? Это как? – заинтересовалась я.
– Ох, госпожа, вы и этого не помните?
– Увы, не помню, надеюсь ты мне поможешь и все расскажешь, – я состроила самое жалостливое выражение лица, на которое была способна.
В конце концов, грех было не воспользоваться таким отзывчивым и словоохотливым источником информации, раз уж он оказался под рукой.