— Этого мало.

— Понимаю ваше недовольство, Дмитрий Алексеевич. Но уверяю вас, мы делаем все возможное.

Помимо лекарей, в комнате сестры находилась одна из ее служанок — обычная и ничем непримечательная горничная. Она сидела на уголке дивана и тихо всхлипывала, ее плечи ходили туда-сюда. Девушка была полностью разбита, не говоря о надвигающейся панической атаке.

— Оставьте меня с сестрой наедине, — велел я врачам.

— Ваше Высочество, но вашей сестре необходим постоянный присмотр. Ее состояние крайне нестабильно, и мы не знаем, что может случиться без поддерживающей магии, — возразил мне целитель.

Я выдохнул и жестко сказал:

— Возможно, моя сестра не переживет эту ночь. И я хочу попрощаться, у меня есть такое право?

— Конечно, Дмитрий Алексеевич, — кивнул целитель.

Остальные лекари непонимающе уставились на меня. Но, столкнувшись с моим строгим взглядом, тут же отворачивались. Они отошли от сестры и покинули спальню, а стоящая в коридоре охрана закрыла за ними двери.

Я подошел к кровати Анастасии, а Алина держалась подле меня. Взглянул на искалеченное тело… Как позади раздался жалостливый всхлип.

— Мешаешь, — говорю я.

— Простите, господин, — девушка встает и вытирает платком слезы.

— Отчет.

Она тотчас выпрямилась, приняла уверенный вид и перестала играть.

— За ваше отсутствие не наблюдалось никаких нападений. Заходил Разумовский, и после слов врачей он нехорошо улыбался. Григорьев и Тимуров из охраны цесаревны тоже странно себя вели, возможно, они что-то замышляют. Лекари же предлагали несколько старых техник, чтобы стабилизировать состояние вашей сестры, но Разумовский отказался.

— Дай угадаю, сказал, что это будет для нее слишком рискованно?

— Да, господин. Вы проницательны.

— Молодец. До утра будешь находиться с цесаревной.

— Конечно, — кивнула темноволосая служанка.

Алина подошла к девушке и осмотрела ее с головы до ног, что-то ей не понравилось.