Агент в панике. Он требует немедленно подготовить для него пути отхода, «выход из игры», настаивая, что это вопрос жизни и смерти. Особое внимание он умоляет уделить казачьему полковнику, графу Иванову-Васильеву, командиру пластунского батальона. Этот батальон — грозная сила: вооружен и оснащен по последнему слову, его боеспособность исключительна.

Но главная угроза — сам полковник. Именно он выступил инициатором и организатором подписания рокового мирного договора с Хайбулой при личном одобрении русского царя. Агент настаивает: Иванова-Васильева необходимо нейтрализовать в первую очередь, любой ценой. Он требует дополнительных средств на организацию устранения полковника со своей стороны, подчеркивая: — Недооценка графа — фатальная ошибка. Она погубит всё.

Невидимая, но всепроникающая тень влияния Иванова-Васильева на обстановку в Кавказском округе стремительно превращается в смертельную опасность. Агент не просто встревожен — он в панике. Обезглавленная, сильно прореженная сеть информаторов практически парализована.

И тут Флетчер ощутил ледяное прикосновение беспомощности. Что делать с полковником? Конкретных идей не было. Придумать реальную, выполнимую операцию по его устранению в сложившихся условиях оказалось не под силу.

Устав от тяжёлых раздумий, Флетчер откинулся на подушки и закрыл глаза. Потеря двух полевых агентов в стычке с этим проклятым «Шайтан Иваном» добавила горечи в его и без того испорченное настроения. Хотя чего ещё было ждать от самоуверенного, заносчивого Донвера? Да и майор Генворд отличался скорее усердием, нежели умом. Тупой вояка.

Может, агент прав? — пронеслось в уставшей голове. Стоит подумать об отставке. Уйти на время, перевести дух. Но его организация не была тем местом, откуда уходят «просто так». Зато на заслуженный отдых — год, а то и два — он вполне мог рассчитывать. Оставалось лишь помочь своему ставленнику, Абдулах-амину, с летним выступлением. Последний дурак понимал: победить Российскую империю тому не светит. Впрочем, Флетчера это нисколько не заботило. Главное — нанести урон, заставить Россию истекать кровью ресурсов, лишая её покоя. Англия готова была подлить масла в любой огонь, поддержать любого бунтовщика под любым предлогом — лишь бы это сулило выгоду Альбиону.

— Сахиб, прибыл Арди, — тихо доложил, почтительно склонившись, Кумар, один из двух сикхов, верных теней, вывезенных Флетчером из Индии. Они были его личной гвардией: слугами и телохранителями в одном лице. В услужении подполковника состояли ещё двое турок — мастера на все руки, ведавшие багажом и прочими житейскими мелочами, и личный повар, тоже турок. Флетчер спокойно переносил походные тяготы, но зачем терпеть лишения, когда можно обеспечить себе минимум комфорта? К тому же он достиг такого уровня, когда руководил операциями из относительно безопасного места, не рискуя собственной шкурой.