Она придвинулась еще ближе и мимолетным движением поцеловала, оставив на моих губах след своего тепла.

Глава 41

Глава 41

Наутро мы направились к нужной точке. Ехать по трассе было легко. Она возвышалась над окружающими полями и потому не была заметена снегом. Врагов тоже не наблюдалось. Лишь однажды вдалеке пара штурмовиков сделала заход и разбомбила что-то, но что именно, отсюда видно не было.

Вскоре мы сбавили ход, миновав почти не пострадавший поселок городского типа, осмотреть который решили на обратном пути. Может, выжил кто. Если черные твари прошли здесь, то никого в живых не оставили. А если обошли стороной, значит, живые есть, и они никуда не денутся.

Еще через полчаса трасса стала проходить прямо через маленькую деревушку. Вот тут-то и стали видны разрушения. Дома стояли с выбитыми окнами, со снесенными крышами и покосившимися стенами. Жестоко растерзанные тела со следами зубов и когтей говорили о прошедшем здесь скопище неприятеля. Деревня была небольшой, и призраки попадались не так часто, как в уничтоженном городе-сателлите Новониколаевска, но все равно их хватало.

Александра просканировала местность и доложила, подтвердив мои догадки о геноциде. Набросав на смартфоне короткий доклад из цифр, перевела их в морзянку и тут же отчиталась в Центр, как мы стали называть того мага, который был с нами на связи. Для этого пришлось бросить ретранслятор на дорогу и отъехать почти на семьсот метров назад. После отчета выждали полчаса, предварительно набросив на машину маскировочную сеть и скрывающее заклинание. Оксана все это время торчала из люка в крыше бронированного внедорожника, вцепившись в приклад крупнокалиберного пулемета.

Тихонько затрещали, как счетчики Гейгера, обереги, созданные берегинями для защиты от радиации. Они, видимо, похожи на немагические средства с подачи полковника Белкина, который и организовал передачу. Как, интересно, он убедил Мару, чтоб та упросила бесовку передать записку, обереги и продукты. Он же явно перестраховался, отправив транспортное средство и оружие в место, которое оговорил в записке. Послание могли не передать, мы могли сбиться с пути, в конце концов, нас могло уже не быть в живых.

Ворон, ведший нас по пути, сидел на крыше машины, нахохлившись, как курица-несушка на гнезде. Полоз, вылезший из своего теплого убежища – моего внутреннего кармана, назвал птицу просто говорящей вороной, добавив, что колдовства в нем ровно столько, сколько нужно, чтоб удержать рассудок в крохотном птичьем черепе. Я не стал спорить, змею виднее. Он древний.