Калани и Серелла захихикали. Я очень старалась этого не делать.

— Значит, ты тогда хорошо провёл время с Домиником, да?

— Конечно, матушка, — его губы почти не шевелились, когда он говорил.

— Я думаю, ты делаешь это неправильно, — сказала ему Калани.

— Это, безусловно, не так, — он наколол верхний блинчик вилкой, положил его на тарелку и принялся нарезать очень аккуратными кусочками. — Лорд Авалона не совершает ошибок.

Так мило, что он хотел быть таким же, как его отец.

— Мне неприятно тебя огорчать, брат, но ты не Лорд Авалона.

— Конечно, я Лорд, дорогая сестра. Я мужчина нашего Дома.

— Ты не мужчина, — Калани взяла себе блинчик и намазала его кленовым сиропом. — А теперь перестань так говорить. У меня от этого мурашки по коже.

— С тобой совсем не весело, — вздохнул Кассиан, возвращаясь к своему обычному голосу.

— Что произошло во время вашего приключения с Домиником? — спросила я Сереллу позже, когда дети убежали в школу, а мы убирали со стола.

Ну, вообще-то, я убирала со стола. Серелла не могла сохранять человеческий облик дольше нескольких минут, а маленькие лапки не очень хорошо переносили большие тарелки.

— Это было напряжённо, — сказала она. — Очень опасно. Доминик был…

— Храбрым? Сильным? Свирепым?

— Именно таким ты его и видишь, Арина, — Серелла улыбнулась. — Но я хотела сказать, что Доминик был отцом. Он был добрым, чутким и заботливым. Он ставил детей на первое место. Он заботился о том, чтобы они были в безопасности. Он рассказывал им истории, так что они забыли о страхе.

Я поставила стопку тарелок на стол.

— Ух ты.

— Да.

Я вышла из кухни, направляясь в свою спальню. У меня прямо сейчас не было времени мыть посуду. Мне нужно привести себя в порядок для собрания Ассамблеи Авалона. Я не надела платье или туфли на высоких каблуках. Опыт научил меня, что так делать не стоит. Вместо этого я выбрала брючный костюм в сочетании с красивой, но практичной уличной обувью, которая хорошо амортизирует. Я буду признательна за пружинистость подошв, если мне придётся побегать.

Тем не менее, я накрасилась. Никто не представал перед Ассамблеей Авалона без макияжа. Даже некоторые мужчины носили его.