Волкоподобные чудища разделились. Одно бросилось на девушку с игрушкой, а два других на рослого парня. Тот поднял какой-то обрез, но потом с глухой руганью, похожей больше на рычание дикого зверя, нежели на речь, отбросил его и выхватил меч. Клинок и часть руки вспыхнули пламенем цвета спелого мандарина.

И волчьи твари резко бросились в сторону, уходя от удара клинком.

Антон прилип к лобовому стеклу, вглядываясь в этот бой. А ещё он старался получше разглядеть пришлых. Всего их было пятеро. Три девушки и два парня, и что примечательно, те две, оставшиеся за большой кучей валежника, не были людьми. Та, что с винтовкой, имела бледную кожу, волосы капустного и цвета большие жёлтые глаза, а ещё из её рта с тонкими губами часто-часто нервно высовывался длинный чёрный язык, похожий на змеиный. Она вскинула оружие и начала прицеливаться в местных, а вторая, с немного вытянутым лицом и большими ушами, похожими не то на заячьи, не то на овечьи, почти сразу упала ничком, закрыв голову руками.

Девушка-змея выстелила. Глухой звук завяз в воздухе и донёсся как через толстый слой подушек. Скелетистый волк отрывисто вякнул и дёрнулся, но продолжил свой бег. В то же время с противным скрипящим криком «Чужаки! Прочь!» сверху на Несмеяну свалилась старуха-сова. Она вцепилась в голову девушки, норовя выцарапать глаза и разорвать лицо. Брызнула кровь.

Лопоухая заревела во весь голос, словно боясь расправы, а змеевидная громко зашипела и извернулась, начав бить сову наотмашь ружьём, как битой. В какой-то момент грохотнуло, и птица с гортанным криком упала на хвою, где задёргалась в конвульсиях.

– Берегись! – закричал Антон, ударив кулаком по стеклу, когда к девушке подскочил волк-огрызок.

Он боялся, что призрака загрызут, развеют или что там происходит с привидениями после смерти. Ведь они бились сейчас с чудовищами-людоедами.

Сверкнула сталь, и не ожидающий подвоха волк налетел на выставленный добившей сову Несмеяной вперёд штык трёхлинейки, как на копьё. Он взвыл противным, дребезжащим как циркулярная пила на пилораме воем, а девушка выстрелила, не выдёргивая оружия из раны. Из спины твари брызнуло чем-то грязно-зелёным, как жидким фосфором. Потом ещё раз, и вскоре эта схватка превратилась в долгое добивание облезлой псины прикладом, который тоже блестел чем-то, похожим на шляпки серебряных гвоздей.

В это же время девушка с белой искристой косичкой достала пистолет и начала стрелять в грифодрево. Пули не наносили сколько-нибудь ощутимого ущерба, заставляя тварь разве что вздрагивать.