— Смотрите, а они похожи! Рисунок на стали клинка почто точь в точь!

И «Т» у нее с шипением! Лекордийка! Взял шпагу, как будто рассматриваю. № 36! Если вычесть королевский род, девять членов совета, их потомство, то она точно дочь лекордийского герцога. Но я не знаю никакого рода Шалль. Хотя, возможно сокращение. Часть какой фамилии подходит к Шалль? Самая неприятная. Рошальская. Добавить вторую букву л, отнять первые слог. А я тоже же, явно, Т и Ш так же произношу! И на шпаге цифра 2! А я ее брата, получается, жизни лишил! Интересно, что в ней вверх возьмет, желание отомстить за брата, или честолюбие? Надо как-то переговорить без свидетелей. А дамочка уже моим оружием завладела, рассматривает. И мне прямо в лицо заявляет:

— Ой, смотрите, у вас, Октон, на шпаге цифра 2. Знаете, что это значит?

— Я всегда считал, что это означает второй сорт. Из-за нее мне ее и продали дешево.

Делаю честные глаза клинического идиота.

— А тогда у меня 36-й сорт? Так что ли?

— Не знаю, странно.

— Знаете, Октон, мне кажется, нам стоит спокойно поговорить. Приглашаю вас на ужин в кафе, здесь, в академии.

— Вы, меня?

— А что? Я же знаю, что вы слегка стеснены в средствах!

— Стеснен, но на то, что бы оплатить ужин девушке, мне хватит.

— Но тогда я буду стесняться заказать то, к чему я привыкла. Побоюсь, что это слишком дорого. Давайте придем к компромиссу. Каждый платит за себя, Подходит?

Пришлось соглашаться. Не стану же я признаваться, что этот ужин я могу и на 300 персон оплатить! Договорились. Вилли предупрежу завтра. Пошли в кафе. Меню разнообразное. Рассчитано на весьма состоятельную публику. Устрицы я с детства ненавижу, не понимаю, что вкусного, глотать живого моллюска, поэтому ограничился креветками в кляре и морскими гребешками со спаржей. Потом росбиф. Надо же воплощать то, о чем я пять лет мечтал. И на десерт, воздушное пирожное. Кофе с ликером. От одной чашки бессонницей страдать не буду. Девицу выбор бедного студента не удивил. Ее даже соседи, удивленно на нас косившиеся, не волновали. Она с аппетитом поглощала тех самых живых моллюсков. Подождал, когда прикончит дюжину, и прямо спросил:

— Маркиза, вы лекордийка? — девица дернулась. Но взяла себя в руки.

— Почему вы так думаете?

— Потому же, почему и вы то же самое думаете обо мне. Акцент и оружие.

— Значит, я права. Почему Октон?

— В каком смысле.

— Почему именно его личина? Могли бы найти более привлекательный образ.

— Меня устраивает.