Санни присвистнул и наконец-то отвлекся от моих переживаний:

– Так он действительно существует? Я всегда считал его легендой и мечтами фантастов. Петр Исаевич его все-таки придумал?

– Нет, – не в силах притворяться спокойным, я встал из-за стола и прошелся по гостиничному номеру, – Он его не придумал.

Для следующих слов мне пришлось дополнительно собраться с духом:

– Его придумал я.

Прозвучавшая фраза заставила Санни оторваться взглядом от четких линий и снова вернуть внимание мне. К его чести на его лице не мелькнуло ни капли недоверия.

– Когда я забрал из банка шкатулку, разобраться во всем ее содержимом у меня не сразу дошли руки. Найденные чертежи я посчитал очередным наследством от отца и успокоился. Но пока тебя ждал, заняться было нечем, и удалось внимательно рассмотреть, что мне досталось, Вся эта красота, – я махнул рукой на аккуратные ряды нарисованных символов, – Это конечно его рук дело. Но основа… основа моя. Вот эта часть, – обвел рукой узнанное собственное творчество, – была придумана мною в десять лет. Просто так, фантазия тогда разгулялась…

Отступив от стола с наваленными бумагами, дошел до темного окна и, уткнувшись лбом в холодное стекло, продолжил:

– Второй чертеж – это универсальная защита пехотинца. Замена брони. При производстве встанет вдвое, а то и втрое дешевле обычной, к тому же я прикинул – по весу в ней килограмма три всего получится, то есть она еще и легче стандартной кирасы. Не чета, конечно, твоим или моим кольцам, зато подходит для массового производства. И это опять моя придумка, доведенная им до ума. Знаешь, для чего я ее придумал? На лето к соседям приехал внук, с которым меня заставляли дружить. А я не хотел, он был младше и казался мне очень противным. Его, наверное, тоже заставляли, поэтому он в отместку за мое игнорирование повадился расстреливать из рогатки моих солдатиков. В тот год мне исполнилось одиннадцать…

Санни зашуршал хрусткими листами, но что он мог в них понять?

– Остальные пять попроще, вечной славы и орденов не принесут. Но это тоже мои идеи, которые я начал и забросил. Я был тогда ребенком, мне не хватало усидчивости и терпения. Соседский мальчишка уехал и солдатикам ничего больше не угрожало, надобность в защите отпала. Преобразователь?.. уже не помню, почему отложил, почувствовал, наверное, что замахнулся не на свой уровень.

В стекле отражался брат, сверлящий тревожным взором мою спину. От его участия стало легче обличить в слова то, что я чувствовал:

– Всю жизнь я считал, что не достоин. Не дотягиваю. Не настолько талантлив и умен, как мои родители. Они меня постоянно разубеждали, но я почему-то вбил себе в голову, что так и останусь тупым копиистом, не способным на создание шедевра. И вдруг меня ткнули носом, что мне просто не хватало знаний и опыта! Я и сейчас не смог бы так, как он, довести сырую идею до логического конца…