После процедуры я чувствовала себя едва живой. В голове было обжигающее марево. Думать о чём-то было физически больно. Двигаться – тоже.

– Ты была очень храброй девочкой… – хрипло выдохнул Саймон.

Наклонился, поцеловав губы, лизнул по ним языком. Я едва смогла поднять руку, чтобы коснуться пальцем искусанных губ.

– Сейчас обработаю. Первые сутки нельзя вмешиваться вообще. Потом пройдёшь восстановление. Станет легче, – пообещал Саймон.

Подушечкой пальца он начал втирать в губы мазь, пахнущую сладким, приятным ароматом.

– И что дальше?

– Данные расшифровываются. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил.

Саймон поднялся.

– Останься ещё немного? – едва слышно прошептала я. – Или позови Ксава.

– Останусь, – легко согласился Саймон. – Ксаву не помешает переключиться на что-то другое…

Терлеанец осторожно вытянулся на кровати и обнял меня, поцеловав в лоб.

– Это точно ты, Сай? Или я в бреду принимаю Ксава за тебя?

– Намекаешь на что-то?

– Ты не грубишь. Это так непривычно…

– Болтай меньше, неугомонная, – рыкнул Саймон, гладя меня по плечам. – Мой отец находится под впечатлением от твоего поступка и силы воли. Это сложно даже для мужчин. А ты, маленькая и хрупкая терлеанка, смогла выдержать колоссальные нагрузки.

– Я землянка, – возразила я.

– Уже нет. Ты гражданка Терлеа, забыла? Твой генетический код изменён. Ты терлеанка более, чем наполовину.

– Ого…

– Да, это так. К тому же у тебя есть защитные функции, но в спящем состоянии. Возможно, однажды и ты сможешь покрыться защитной бронёй.

– Рассказываешь мне сказки? – слабо улыбнулась я.