На заднем сиденье, вольготно разбросав свои самодержавные телеса, заливисто храпел Цент. Рядом с ним сидел Коля, и тихим голосом пел хиты русского шансона. Князь доходчиво объяснил ему, что сможет сладко спать лишь под эти мелодии, и намекнул, что если поток вокала вдруг прервется, то прервется и его монарший сон. А следом за ним прервется и жизнь нерадивого певца. Цент выразился предельно ясно: я проснусь – ты умрешь. Коля не усомнился в словах сурового изверга, поэтому пел уже три часа кряду, ни на секунду не замолкая. Репертуар давно шел по кругу, ибо Коля плохо знал русский шансон, но Цент не просыпался, из чего следовало, что певец пока справляется со своими нелегкими обязанностями.

– У меня уже голова от тебя болит, – страдальчески морщась, пожаловалась Инга. – Прекрати эту вокальную пытку. Не проснется он, не бойся.

Коля ничего ей не ответил, и пения своего не прервал. Он и сам уже устал от вокальной пытки, но прекращать ее и не думал. Слишком велик был риск, что ужасный Цент, оказавшись в тишине, пробудится и осуществит свои кошмарные угрозы. А те были столь страшны, что Коля готов был петь сколь угодно долго, лишь бы не изведать обещанные ему муки.

На самом деле, опасения Коли были напрасными. Сон у Цента был богатырский, крепкий и долгий, что называется – здоровый. Спать он мог по двенадцать часов в сутки, и разбудить его было непросто. К тому же, в настоящий момент, Цент, вместо сна, вновь угодил в знакомую вязкую пустоту. На этот раз он быстро понял, где находится, и что ему надо делать. Он просто пошел вперед наугад, и вскоре увидел впереди знакомый костер, а вокруг него знакомые лица.

– Мужики, здорово, – поприветствовал князь стражей Ирия. – Как сами?

– Привет! – радостно помахал ему ручкой Изяслав Противный, нарядившийся в облегающую мини-кольчугу с глубоким декольте и латные сапоги на шпильках. Цент ему, разумеется, ничего не ответил, старательно сделав вид, что не замечает нетрадиционного богатыря.

– Мы слышали, что силы тьмы расправились с твоими людьми, – произнес Яромир, кивком головы поприветствовав гостя. – Сочувствуем твоей утрате. Но надеемся, что траурные мероприятия и продолжительную скорбь по убитым друзьям ты отложишь до лучших времен.

– Настанут ли они? – усомнился Цент, усаживаясь на травку возле костра.

– Это уж от тебя зависит, – заметил Добрыня.

– Да я-то постараюсь, – вздохнул Цент. – Конечно, помощь была бы не лишней, но раз уж некому помогать, буду справляться сам. У меня, кстати, вопросы есть. Раз уж я снова тут, можно их задать?