Пока я размышлял об этом, фон Колер сам по мере моего параллельного рассказа погрузился в состоянии предельного удивления — услышав о наложенном на меня защитно-иллюзорном заклинании озаренной целительницы. Он даже приготовился его снимать, что — по его словам, предполагалось нетривиальной задачей, не причинив при этом вреда мне как адепту темных искусств.

Из пояснений фон Колера получалось, что светлое защитное заклинание опасно для меня также, как и для окружающих. Для того, чтобы снять иллюзорную пелену и защиту, профессору требовалось ювелирно вскрыть светлую ауру и создать под ней вторую, темную, оградив меня от света. После светлое заклинание должно было потерять связь со мной и исчезнуть.

Но в момент, когда фон Колер вознамерился начать, светлая иллюзия неожиданно исчезла сама — как не было. А я предстал перед присутствующими в том виде, в котором оказался после схватки с демоном у фонтана — оборванный и потрепанный. Пришлось в срочном порядке приводить себя в порядок, умываясь и переодеваясь.

Как раз к тому моменту, как я вернул себе приличный вид, немного пришла в себя всерьез обеспокоенная судьбой матери Анастасия. Пользуясь тем, что теперь уже барон не мог справится с удивлением, я задал вопрос княжне об озвученном ей баронстве.

Ответ получил неожиданный. Как оказалось, высочайше утвержденным мнением Государственного Совета, 15 октября 2004 года лейб-гвардии поручику Петру Алексеевичу Штейнбергу было предоставлено право к своей фамилии присоединить фамилию, герб и титул двоюродного дяди, отставного полковника Колониальной армии Третьей Французской республики барона Венсана де-ла-Шапель.

Обитающий в России французский отставной колонель не имел прямых потомков и его титул с владениями, а также наследственным правом его передачи старшему в нисходящем потомстве переходил Петру Штейнбергу. Так что княжеский род Юсуповых-Штейнберг, как оказалось, обладал еще баронским титулом де-ла-Шапель, который и полагался мне по завещанию. Причем владения уже почившего в бозе полковника барона Венсана де-ла-Шапель находились не где-нибудь, а в Архангелогородской губернии. Совсем неподалеку от знаменитых Холмогор, откуда — как известно каждому школьнику, в столицу пришел учиться Михаил Васильевич Ломоносов. И даже не представляю, какие судьбоносные обстоятельства этого мира могли занести на Русский Север полковника французской колониальной армии.

Путем быстрых и нехитрых подсчетов я вычислил, что дарование моему отцу Петру Штейнбергу права на герб и титул барона де-ла-Шапель произошло в дату, близкую к дате рождения Анастасии. И примерно в это же время поручик лейб-гвардии Петр Штейнберг получил княжеский титул. Вот только если предоставление баронского титула, как я обратил внимания со слов Анастасии, было высочайше утверждено, то княжеский титул Петр Штейнберг, я это точно знал, получал уже именным высочайшим указом.