— Я могу — Темери облизнула пересохшие губы, — я могу поговорить с ним, как служительница Ленны. Если он ответит, то не сможет скрыть правду.

Шеддерик кивнул.

— Я думаю, нужно позвать сестер из храма Ленны — это будет вернее. А мы с вами… и с наместником… поприсутствуем. И попробуем задать правильные вопросы. Кстати, Гун-хе. Охрану чеоры Вельвы надо усилить: если она знает больше, чем нам рассказала, то тоже может внезапно и беспричинно умереть. А мне бы этого не хотелось.

Призрачно все еще присутствующий при допросе Ровве зачем-то пояснил:

— Ее дед погиб, считай, из-за нас с Шеддериком, двоюродную сестру убил этхар — тоже потому, что это Шеддерик ее связал, и она не смогла убежать. Шедде обещал, что присмотрит за сыном чеоры та Зелден, но как-то я не вижу его в свите наместника. Если мальчишка не найдется, Вельва окажется последней в роду.

Темери сразу вспомнила мертвую чеору со сломанной шеей — в день, когда она познакомилась с чеором та Хенвилом. Тогда был единственный раз, когда она увидела лицо самого Ровве. Мертвое лицо. Тогда они с пресветлой сестрой тоже просили ответа у мертвецов по просьбе ифленца.

Тогда ответы не помогли.

Темери уже собралась встать, чтобы отправиться за посохом-эгу, когда Шедде вдруг озадачил их с наместником еще одной новостью:

— Этим вечером будьте готовы. Нам с вами, рэта, нужно посетить Нижний город. И Кинрику тоже — он пока не знаком ни с Януром Текаром, ни с хозяином Каннегом. Кинне, идем. Самое время заняться твоим любовным зельем. А пока сиан работает, познакомишься с кое-какими документами.

Глава 18. Старые портреты

Глава 18. Старые портреты

Шеддерик та Хенвил

Сиан был тот самый, которого отрекомендовал Эммегил. Старик в темной мешковатой одежде держался, словно снизошедший до крестьян император. Подозревать его в том, что это он подтолкнул коллегу та Манга в распахнутое окно, выглядело бы глупостью. Но Шедде все равно подозревал. Сианы владеют многими силами, неподвластными обычным людям.

У распахнутого окна лежала раскрытая книга, но старик не заглядывал в нее даже для вида. Несколько вешек, украшенных приметной резьбой, были воткнуты по всей комнате, одну Кинне держал в руке, не особо представляя, что с ней делать.

Шедде, который в теории представлял, что делает сиан, притворялся, что не обращает на старика внимания. Это, кажется, старика полностью устраивало.

Когда Кинрик — по глазам было видно — перестал страдать от грандиозного предательства Вельвы Конне и начал страдать от безделья, он плюхнул перед ним довольно толстую стопку бумаг.