– Да, Самлеша. Я даже не знаю, как и спросить. – Замялась Елизавета.

– Могу я вас о чём-то попросить? – Тихо посмотрела на неё здрада, а Лиза удивлённо вскинув брови, кивнула:

– Кончено!

– Я сейчас, подождите, пожалуйста! – И быстро юркнула в переход.

Самлеша отсутствовала минут пять, может больше и Лиза от волнения в буквальном смысле проглотила все маленькие пирожные и булочки, что стояли на столе. Они были воздушными, с разными начинками, маленькие, как говорится: на один укус. Лиза в раздумьях сжевала их все, а когда заметила опустевшие тарелочки, запрокинув голову, застонала:

– У-у-у, ну что я за дура! – Ещё раз вздохнув, встала и осмотрела себя: она только накануне радовалась тому, что со всеми этими переживаниями в путешествии – сбросила немного в килограммах, а сейчас вот опять натрескалась как бегемот.

Хорошо хоть в этот момент появилась здрада и отвлекла на себя её внимание:

– Вот, – она дышала тяжело, словно бежала, – я тут принесла. – И поставила на столик маленький прозрачный кристалл.

– Что это? – Удивленно посмотрела на неё Лиза, но Самлеша, не ответив, подошла к ней:

–Аншиасса, присядьте, пожалуйста, на пуф.

И когда Елизавета исполнила её просьбу, здрада достала из-за спины маленький кинжал, завёрнутый в тряпицу, встала перед Лизой на колени и резко провела по ладони этим кинжалом.

– Что ты делаешь! – Лиза вскочила, но здрада тут же затараторила:

– Пожалуйста, аншиасса, присядьте, я очень прошу вас.

– Самлеша…

– Прошу вас, аншиасса, – склонила голову та, а кровь из её зажатой в кулак ладошки, уже вовсю сочилась и крупными каплями стекала, впитываясь в ковёр.

Лиза тотчас опустилась на пуф, потому что поняла: здрада не откажется от того, что задумала.

Та, увидев, как Елизавета присела, схватила со стола маленький кристалл и начала произносить:

– Я, Самлеша, рождённая в роду Исцанаков, в подродье Шихифана, дочь Ужифициана, силой данной мне Эцишизом клянусь: хранить всю информацию, все сведения, которые узнаю о Элиссавет до последнего вдоха. Никому и никогда не оглашать их, никак: ни словом, ни письмом не минуя клятвы.

Закончив, Самлеша приложила кровоточащую ладонь к кристаллу, который словно напитавшись кровью юной здрады, стал ярко-алым.

– Примите, аншиасса, клятву, – прошептала Самлеша, подползая на коленях, к потрясённой Елизавете, и вложила в её руку кристалл. – Вы принимаете? – Здрада умоляюще заглянула в глаза Лизы, и та, так же тихо ответила: