Отец Валуа покачал головой вслед двум крепким братьям, которые уносили на носилках профессора.

– Ты хоть понимаешь, какой это скандал? Кто еще об этом знает?

– Сбежавший охранник Фарид, – ответил я. – Возможно, еще воспитанник профессора, Алекс, который также подвергся насилию с его стороны.

– Этот Лука, – брезгливо кивнул отец Валуа в сторону окровавленного тела, – он действительно был колдуном?

– Я полагаю, они все были в той или иной степени переступившими черту. Профессор упомянул некий отвар, который дарует забвение, оставляя лишь светлые детские воспоминания. Но мне показалось, что остальная память тоже сохраняется, только корректируется, убираются эмоциональные переживания… Не знаю…

– Какого демона тебя вообще сюда понесло?

Я тяжело сглотнул, мне предстояло очень убедительно изложить альтернативную версию произошедшего здесь.

– Я отправился задержать Луку и изъять записи по святыне. Но профессор… Он был очень убедителен и заставил меня поверить в то, что колдуном является… – я сделал паузу, – являлся убитый профессор Грано. Камилли обещал показать необходимые документы, якобы хранимые здесь, в том числе и по его методу… Я был идиотом, что поверил ему…

– Да уж… – пробормотал отец Валуа.

– Но я и не думал, что его охранник посмеет напасть на меня, убить братьев… Профессор хотел опоить меня своим отваром, чтобы…

Я замялся, не зная, как выговорить, мне было отчаянно стыдно, словно я сам с головой искупался в мерзости блудливого греха.

– …Чтобы сделать своим последователем… как и Луку… как и Фарида…

– И как же тебе удалось вырваться? Ведь он же… – отец Валуа и сам замялся, неожиданно смутившись, – он же не успел?.. У тебя прокушена губа, кстати…

– Конечно, не успел! – возмутился я, пытаясь прикрыть зияющие прорехи в порванной рубашке. На плече горели царапины, оставленные Лидией, но надеть мантию, пропитавшуюся кровью, было выше моих сил.

– Я молился, вознося просьбу о защите заступнику Тимофею. И его образ, – я кивнул в сторону инталии, – вдруг начал кровоточить, а потом треснул…

Мне стоило немалых трудов пересилить себя, зачерпнуть кровь и оставить ее в трещинах на хризопразе, создавая себе легенду. Хоть я осквернял святыню, уже доселе не раз оскверненную, но все равно чувствовал себя святотатцем. Но Зеленый зал в любом случае будет закрыт. Я собирался приложить к этому все усилия.

– У Луки при виде крови на камне случился приступ. Это было страшно, он за считанные секунды полностью истек кровью… А Фарид… Он тоже сошел с ума при виде божественного заступничества. Он сначала освободил меня, а потом попытался убить, а потом и вовсе обезумел от похоти и напал на профессора…