Отец Валуа смотрел на меня со странным выражением. Он медленно подошел ко мне, снял очки и теперь подслеповато разглядывал меня. Мне оставалось терпеливо ждать его решения.

– Ты сильно изменился, Кысей Тиффано, – церковник в первый раз назвал меня полным именем. – Только почему мне кажется, что эти изменения вовсе не заслуга отца Георга?..

Я отвел взгляд.

– Святой отец, каждая минута промедления стоит кому-нибудь жизни.

– Будь по-твоему. Но если ты ошибся, если все окажется ложной тревогой, ты уйдешь из сана. Сам. Согласен?

В душе вдруг образовалась пустота. Я тяжело сглотнул, в горле пересохло, но я смог выдавить:

– Согласен.

Надо отдать должное отцу Валуа. Он внимательно выслушал мой план и дал дельные советы. Власти должны были оповестить жителей прибрежных районов, как и проследить за тем, чтобы они покинули опасные места. Часть людей мог приютить монастырь святого Тимофея, который находился за чертой города, на возвышении. Я понятия не имел, насколько большой будет волна, и какие разрушения причинит в своей ярости. Но прекрасно понимал, что если она накроет весь город, то спасти всех действительно будет невозможно. Церковник взял на себя заботы непосредственного общения с властями и воягами, подчеркнув, что непременно укажет, кому явилось божественное откровение. Я понимал, что он подстраховывается и снимает с себя ответственность, но, тем не менее, был ему бесконечно благодарен за то, что он не бросил меня.

Большая часть земель вояга Хмельницкого находилась в горах, его содействие и готовность принять жителей могли существенно облегчить задачу. Но у меня возникли сомнения, что отец Валуа сможет с ним договориться, они терпеть не могли друг друга. Расположение города на выступающей части суши вынуждало его принять основной удар волны на себя, частично погасив силу стихии на побережье залива. Однако земли остальных воягов все же могли пострадать от высокой волны, поэтому требовалось действовать как можно быстрее.

Мне предстояло договориться с капитаном Лунтико и проследить за действиями городских властей, но прежде я хотел заехать к отцу Георгу и Эмилю. Наставника на месте не оказалось, его пригласили исповедать умирающую прихожанку. Я оставил ему записку и отправился к Эмилю. Возле его дома стоял дилижанс, несколько грузчиков грузили вещи. Я растерянно поздоровался с Эжени, которая присматривала за сборами, и прошел в дом. Друга я нашел на заднем дворе, где он с остервенением выбивал щепки из деревянного манекена.

– Эмиль, что происходит? Куда вы собираетесь?

Он завершающим ударом расколол несчастную деревяшку пополам и отшвырнул меч в сторону.