— Понял! — воодушевился мужчина.

— Да подождите же! — пришлось придержать его за рукав. — Здесь нет наших людей! Если вдруг узнаете ее, постарайтесь себя не выдать. Попробуем ее изловить, когда все закончится. По-тихому.

— Ладно, ладно, — отмахнулся он от меня.

— И помните, она может переодеться!

— Да понял я, понял.

— И может быть опасна!..

Тихий неодобрительный ропот пронесся по толпе. Люди расступились, пропуская вперед виновницу происходящего — Алису. Но косые взгляды девушку мало смущали, она гордо откинула толстую косу с плеча и шагнула к чете Рыбальски.

— Где Сиг?

— Не смейте называть моего сына этой собачьей кличкой, — отрезала Шарлотта и поджала губы.

Джеймс Рыбальски был более милостив к девушке, что-то тихо ей сказав и кивнув на меня. Алиса бросилась ко мне, прожигая насквозь бархатом черных бездонных очей.

— Где Сиг? Вы будете драться вместо него?

— Да, — успокоил я девушку.

— Но Сиг… Как он на это согласился? Где он? Я хочу его видеть!

— Здесь он не появится, — уверил я Алису, невольно ежась от мысли, какую истерику закатит мальчишка, когда придет в себя.

Плата кровью за смертельную обиду постепенно сходила на нет в княжестве, отчасти благодаря практичности южан, предпочитающих судебные разбирательства, отчасти из-за суровых законов, запрещающих подобные глупости. Но Винден больше тяготел к западной империи, где дуэли не только не возбранялись, но и поощрялись, приводя к тому, что зачастую некоторые роды целиком погибали в подобных междоусобицах. Поединок чести имел целый свод писаных и неписаных правил, но я точно помнил, что заступить одного из дуэлянтов не возбранялось. Поэтому решительно заявил седобородому ветерану, которому доверили судить поединок, о своем согласии выступить вместо Сигизмунда Рыбальски.

— Я против! — выдал воевода Даугав. — Где сам Рыбальски? Пусть появится и…

— Он приболел, — ответил я, вызвав ропот негодования среди зрителей. — Однако у меня есть свидетель, который может подтвердить, что Рыбальски просил меня выступать от его имени…

Я махнул рукой, и из толпы вышел Лешуа, который, церемонно поклонившись и не моргнув глазом, заверил эту ложь. Названные им титулы явились внушительными и неожиданными не только для собравшегося здесь общества, но даже для меня, и заставили задуматься седобородого. Он колебался. Видя это, воевода расправил плечи и громогласно вопросил:

— Разве по правилам не следует испросить личного согласия самого дуэлянта? Где Рыбальски, я требую его присутствия!