— Давайте сюда выкуп!

Она вырвала из моей ослабевшей руки кошель, высыпала камни на ладонь, придирчиво пересчитала их, разглядывая некоторые из них на свет и качая головой. У нее дрожали руки. Я твердил про себя молитву, прикрыв глаза и изредка бросая взгляд на безумицу. Вся в черном, она казалась бледнее обычного с лихорадочно горящими глазами и рассыпавшейся в схватке копной волос. Ее мысленный образ плыл и искажался, не желая складываться.

— Тошнит? — участливо поинтересовалась она. — Кстати, да…

Она шагнула ко мне и вскинула руку, выпуская лезвие. Я не успел испугаться или отшатнуться. Пуговицы с сюртука полетели на пол, а рубашка разошлась по косой. Почти собранный воедино образ рассыпался.

— Хм… никакого символа… — озадаченно пробормотала Хриз, жадно шаря ладонью по моей обнаженной груди. — Вы вступили в Орден Пяти? Или это слухи? Отвечайте!

— Я не… — свободной рукой я перехватил ее за запястье и дернул ближе, задыхаясь от тошноты. — Где Лешуа? Говорите!

Холодное лезвие уперлось мне в подбородок и пощекотало. Безумные серые глаза оказались совсем близко, заглядывая в лицо. Хриз и не подумала отстраниться, напротив, прижалась ко мне еще сильнее.

— Не побрились… — укоризненно прошептала она, едва касаясь губами моей щеки. — Так вы вступили в Орден, а?

— Вы скажете, где Лешуа, — упрямо процедил я, не обращая внимания на леденящий кожу металл. — Вы все мне расскажете. Или встретите здесь со мной рассвет! И стражу!

Я прижал ее к прутьям клетки и скованной рукой перехватил за волосы. Она по-прежнему не думала сопротивляться, давно втянув лезвие и свободной рукой обвив меня за шею.

— А чем мы будем заниматься до рассвета? — похотливым шепотом спросила она и полезла ко мне в брюки.

— Не тем, чем бы вам хотелось! — рявкнул я. — С ума сошли! Вы человека убили! Его труп еще не остыл! Прекратите! Где Лешуа? Говорите!

— Мой цветочек поник… — разочарованно выдохнула безумица, с непостижимой способностью опошляя все в один момент. — Говорила же пить шоколад…

— Где Лешуа?!? — я задрал ей голову и уставился в бездонный омут глаз, чувствуя, как крепнет невидимая связь.

— Там, где вы его никогда не найдете, — безумица ухмыльнулась мне в лицо и нетерпеливо облизнула губы. — Так что вам придется отработать выкуп сполна… Но к утру я должна вернуться, иначе вам пришлют голову повара… на блюде… присыпанную петрушкой…

Она противно хихикнула и попыталась меня поцеловать, и я… Я позволил ей, прикрыв глаза, но не отвечая на поцелуй, не размыкая губ, не уклоняясь; я просто стоял и собирал безумицу по крупицам. И мне удалось. Ее образ сложился, протянув тоненькие нити к реальности. Они крепли и опутывали хищницу, сплетаясь в прочную мысленную сеть моей власти над ее телом. Безумица попалась, хотя еще не понимала этого. Она жадно целовала меня в шею, а ее рука уже ласкала… Я открыл глаза и приказал: